Я была женой Нагиева - [2]
В то же время следующую историю я люблю вспоминать до сих пор, и мне все кажется, что была она светлым, почти волшебным началом наших отношений.
Итак, случилось чудо, и мы вдвоем. Зима, тряский трамвай, везущий нас к Александро-Невской лавре. Мы бродим по заснеженному парку около лавры, разговариваем о жизни и учим друг друга плясать чечетку. Ощущения от сознания, что рядом со мной потрясающе красивый парень, феерические. И, конечно же, я даже не подозреваю, что в этот парк мы еще вернемся, и пытаюсь отогнать глупые мысли, что могу быть в него влюблена.
Влюбляться в Диму мне казалось бессмысленным. Ведь я была постоянным слушателем безумных историй, которые мне рассказывала Света, посвящая в тайны их взаимоотношений. К тому же я слишком близко видела, как Диме удается манипулировать влюбленными в него девицами и встречаться сразу со всеми.
Но феномен Дмитрия заключается в том, что ни одна женщина, даже видя его с другими и понимая, что он с ними спит, просто не отдает себе отчет в происходящем. Как гипноз, честное слово! Каждая считает, что она особенная и единственная и что именно с ней он потом останется. Поэтому волна массового помешательства на Дмитрии Нагиеве захлестнула и меня.
Кстати, Светка как-то раз пришла домой и увидела его в постели с другой женщиной. И выгнала.
Дима обратил на меня внимание ещё в тот самый первый, 1985-й, Новый год. Мы справляли его в гостях у Светиного друга. После официальных развлечений: конкурсов, выступлений и танцев — наступила неофициальная половина вечера. Я не принимала в ней участия за отсутствием притязаний на кого бы то ни было из присутствующих.
Поэтому стою на кухне, в гордом одиночестве мою посуду. Тут входит Нагиев и пристально смотрит куда-то вниз.
— А ноги-то, ничего, — говорит, — Алис, красивые.
Приближается, проводит рукой по моим бесконечным ногам и движется дальше — вверх, под юбку. Я замираю. В голове проносятся разные мысли, в том числе и о готовящейся к полёту тарелке. Но в первую очередь, конечно…
Тут совершенно не кстати в кухню заходит Света, и мы с Димой прерываем наше интимное соединение. С тем чтобы продолжить его в другой Новый год, наступивший только через пару лет.
За эти два года происходят разные события, замечательные и не очень: студия распадается, в политике появляется Горбачёв, в Чернобыле взрывается атомная станция, Дима уходит в армию.
Но перед тем эпохальным, по крайней мере в моей жизни, Новым годом, с которого всё по-настоящему и началось, вдруг звонит Зверева и предлагает вместе поехать на какой-то праздник. Я соглашаюсь:
— Ну поехали.
— Тебя ожидает потрясающий сюрприз! — интригует она меня и наотрез отказывается рассказать, какой именно.
Когда мы добрались, Света оставила меня в зале, а сама ушла переодеваться Дедом Морозом. Меня кто-то окликнул, я поворачиваюсь — и вижу Диму Нагиева.
И от того, что я увидела, что услышала его голос — бог мой, ведь прошло почти два года! — меня вдруг переполнила безумная радость. Когда мы уже поженились, Дима откровенничал, что так ему не радовался никто и никогда.
Мы вышли из зала, сидим на лестнице, курим. То есть это я сижу, потому что стесняюсь своего роста, и болтаю всякую чепуху: якобы за это время вышла замуж и уже развелась — понятно, конечно, что просто вру. А Дима в ответ рассказывает, что служит в армии, что приехал на неделю в отпуск. Между прочим сообщает:
— Хочу поступать в Театральный институт.
Я отвечаю:
— Ну и замечательно.
И принимаюсь повествовать о том, кто да как принимает экзамены… И предлагаю обменяться телефонами, на случай если я смогу узнать что-нибудь полезное для него в институте. Так у меня появляется номер Диминого телефона.
И мы настолько душевно друг с другом беседуем, буд-то никогда и не расставались. А уж о том, как мы не любили друг друга в студии, и вовсе не вспоминаем. Впрочем, так же, как не вспоминаем и тот интимный эпизод на кухне.
Впечатлений от этого разговора у меня осталась уйма — я пока домой возвращалась, всё думала, как же здорово, что мне удалось пообщаться с Нагиевым. Переживаний хватило бы на десятерых! Вокруг снег, позёмка, холод, темнота, а мне всё каким-то волшебно-розовым кажется. А на самом-то деле, подумаешь, минут 10 всего и разговаривали. И провожать он пошел не меня, естественно, а Свету.
До Нового года оставалось три дня.
Тот Новый год я праздновала у себя дома в компании двоюродной сестры Ирины, дачного приятеля и его друга. И вот где-то в 2 часа ночи, уже в новогодне-возбуждённом состоянии духа, чёрт меня дёрнул набрать заветный телефон.
— Дим, привет, это Щелищева. Что делаешь? Если хочешь — приезжай.
Начав лихорадочно одеваться, на «что делаешь», к предложению «приезжай» Дима уже полностью собрался и открывал дверь, чтобы выйти из квартиры.
Он приехал и, естественно, стал «грязно приставать» к моей двоюродной сестре. Конечно, ведь моя сестричка была чудесной, маленькой и очень симпатичной девочкой. Правда, в списке её достоинств присутствовало и такое, как скромность, а потому Ирка в скором времени уехала. Просто сбежала, надо полагать. Дима до сих пор над ней смеётся:
![Расписание](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Я впервые увидел Дмитрия Вачедина в Липках, на мастер-классе «Знамени». В последние годы из Германии приходит немало русских прозаических и поэтических текстов. Найти себя в русской прозе, живя в Германии, довольно трудно. Одно дело — воспоминания о жизни в России, приправленные немецкими бытовыми подробностями. Или — попытка писать немецкую прозу по-русски. То есть — стилизовать по-русски усредненную западную прозу… Но как, оставаясь в русском контексте, писать о сегодняшнем русском немце?Вачедин лишен ностальгии.
![Гусеница](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Рассказ «Гусеница» — одно из самых удачных произведений Дмитрия Вачедина. Сюжет строится на том, что русский мальчик ревнует маму к немцу Свену (отсюда в сознании ребенка рождается неологизм «свиномама»). Повествование ведется от третьего лица, при этом автор удивительным образом словно перевоплощается в мир маленького Миши, подмечая мельчайшие детали — вплоть до «комнаты, из-за своей треугольности как бы стоящей на одной ноге» и двери, которая «шатаясь и проливая кровь, поддается». Герой Вачедина как бы служит объектом для исследований, которого искусственно привнесенные в жизнь обстоятельства — семейные, социальные, но чаще связанные со сквозным мотивом эмиграции — ломают: так, ребенок в финале вышеназванного рассказа навсегда утрачивает русскую речь и начинает говорить только по-немецки.Борис Кутенков.
![Большая Тюменская энциклопедия (О Тюмени и о ее тюменщиках)](/storage/book-covers/15/15b209de5f533c0aee0bd5da697341daa3bb12db.jpg)
Мирослав Маратович Немиров (род. 8 ноября 1961, Ростов-на-Дону) — русский поэт, прозаик, эссеист, деятель актуального искусства. Главное сочинение Немирова — фундаментальная «Большая Тюменская энциклопедия» («О Тюмени и о её тюменщиках»).Цель, ставимая перед собой издателем-составителем — описать словами на бумаге абсолютно все, что только ни есть в Тюмени (люди, дома, улицы, заведения, настроения умов, климатические явления, события, происшествия, и проч., и проч.) + описать абсолютно все, что имеется в остальной Вселенной — в приложении к городу Тюмени и/или с позиций человека, в ней обитающего: Австралию, Алгебру, жизнь и творчество композитора Алябьева, книгу «Алиса в стране чудес», и т. д., и т. п.[Примечания составителя файла.1. В этом файле представлена устаревшая версия 7.1 (апрель 1998), которая расположена на сайте ЛЕНИН (http://imperium.lenin.ru/LENIN/27/nemirov/intro-izda.html)
![Болеро](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Туфли (рассказы)](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Полина Клюкина не пишет про любовь полов своего поколения. Она пишет про поколение своих родителей. Её короткие рассказы заставляют сопереживать и бередят душу. Наверное, от того, что в них нет стандартных сюжетных схем, а есть дыхание жизни. В 2009 году она стала финалистом Независимой литературной премии «Дебют».
![Шахразада](/storage/book-covers/af/af37a3325a3dcc703a715d7790b1dd4bbb819d50.jpg)
Нагиб Махфуз (1911 г. — 2006 г.) — выдающийся египетский писатель, основоположник современной арабской литературы, лауреат Нобелевской премии, автор трех десятков романов и двенадцати сборников рассказов. В 1988 году Нагиб Махфуз награжден Нобелевской премией «за реализм и богатство оттенков арабского рассказа, которые значимы для всего человечества».«Великий египтянин» и истинный гуманист, близкий как простым людям, так и интеллектуалам, Махфуз был не только блистательным писателем, но и удивительным человеком.