Я буду летать! - [6]
Тогда-то я и увидела близко самолеты – и на земле, и в небе. Человек в небе! Сверкающие крылья самолета! И родилась самая захватывающая мечта: подняться в небо. «В течение года я дважды обращалась по команде с просьбой направить меня в авиационную школу. Бездействовать я уже не могла. Оба раза – отказ. О мечте моей знала вся школа. В конце 1922 года работник политотдела школы Бочкарев посоветовал мне отправится непосредственно на Качу (пригород Севастополя), где была расположена Первая военная школа летчиков. Он же написал письмо своему фронтовому товарищу Меламуду, который в то время был комиссаром Качинской школы».
З. П. Кокорина, 1923 г.
Самолет у мастерской.
Курсантская сила – самый надежный двигатель самолета
Самолет над Качей, 1910 г.
Маленький деревянный самолет – заслуженный ветеран Качи.
Вдохновленная, я отправилась на Качу буквально на следующий день. Женщин в школу не принимали. Однако небольшую протекцию письмо оказало: я могла остаться библиотекарем школы. Но библиотекарем Качинской школы летчиков.
Это только берег моря в поселке был вроде бы обычным – курортным. А чуть выше – возле неуклюжих, непонятных зданий (мастерская ли? стена ангара?) – настоящие самолеты. Маленькие, деревянные.
Много их сиротливо стояло на земле. Основное учебное время курсанты тратили на их ремонт. Но самолеты были и в небе!
Облик самого поселка определялся гарнизонными постройками. А среди жителей выделялись курсанты. курсантов военного училища они были мало похожи – по форме одежды во всяком случае, но они твердо знали, что хотят и будут летать. Желание и возможности далеко не всегда совпадали: отсев поступающих был высок.
До сих пор сохранилось здание Дома офицеров – знаменитый «Дом со львами»
Дом офицеров – знаменитый «Дом со львами»
Курсанты у ангара, 1924 г.
Курсанты у самолета, 1924 г.
И эта Кача всё больше и больше захватывала мое воображение. «На Каче – все иначе» – любимая поговорка качинцев звучала и многозначительно, и интригующе. Что иначе? Во-первых, очень благоприятная для полетов «роза ветров» – главная причина, по которой первая российская летная школа офицеров, открытая под Петербургом в 1910 году, перебазировалась в Крым. Это была элитная школа, как и сама авиация – новый, элитный род войсковых частей. Офицеры-качинцы в Гражданскую войну сражались на стороне Добровольческой армии белых.
Было еще и во-вторых, и в-третьих, что понималось только тогда, когда человек постигал особую ауру этого городка, где сливались небо и море, где небо словно становилось ближе, где мечта о полете обретала крылья. Даже если ты пока будешь работать в библиотеке. Но в библиотеке Качинской летной школы.
Я буду здесь работать. Это совсем особая библиотека И первая задача – сохранить то, что связано с рождением школы, начать хотя бы сбор материалов.
Так в библиотеке появилась «музейная комната».
Здесь были и уникальные дореволюционные исторические экспонаты Летной школы офицеров.
Николай II среди летчиков первого выпуска офицерской школы авиации. Крым, 1911 г.
Закладка зданий офицерской школы авиации на реке Кача. 8 ноября 1912 г.
Часы – подарок Николая II школе
И кадры, запечатлевшие курсантов Первой Летной школы молодой страны Советов. В историю авиации она вошла как Качинская школа.
А значит мое появление на Каче – пусть пока в роли библиотекаря – но! – Качинской библиотеки! – обретало особый смысл. Это была веха, подтверждающая верность выбранного пути. Рассказать о Каче. Объяснить, почему я не могла не появиться здесь. Почему главная мечта моей жизни – стать летчиком – имеет право на осуществление. И скромный библиотекарь, наверное, может быть историком, если предмет его повествования – Кача!
День открытия школы – 24 ноября 1910 года. Но уже первая годовщина этого события (тогда еще школа была Севастопольской) отмечалась 21 ноября. И это стало традицией. Для Русской православной церкви 21 ноября – день архистратига Михаила, покровителя летчиков. Этим и определился выбор.
Популярность и престижность школы определились сразу. Вначале как школы офицерской… «Из 1200 офицеров армии и флота… поначалу было отобрано всего 12 человек».
Но уже во втором выпуске были и учащиеся из «нижних чинов». Обучение было практически индивидуальным. Об этом свидетельствовали личные дела учащихся: из первого выпуска 1911 (24 офицера) дата выпуска каждого обозначена различными цифрами. Например, поручик П. П. Самойло 3 апреля, поручик В. Абрамович – 5 мая… и т. д.».
В школе преподавали первые русские авиаторы, получившие образование во Франции, среди них был и знаменитый русский пилот-авиатор Михаил Ефимов. Уже через год в штате школы было 102 преподавателя».
Важные для истории школы сведения были в обычных официальных документах: личных делах, приказах, «Памятках».
Интересные материалы я неожиданно обнаружила в старых ненужных бумагах, завалявшихся в столах и ящиках. И, кажется, поняла их происхождение. Работавший до меня библиотекарь (я уверена, что это была женщина, скорее даже пожилая) была доброй и одинокой. Она не выбрасывала черновики своих деловых бумаг. Но любопытны были не они, а черновики писем курсантов. Похоже, что многие из них были малограмотны и приходили к ней «на консультацию», точнее, просили ее исправить, отредактировать письмо. Потом они аккуратно переписывали, забирали чистовой вариант, а «черновик» оставался – весь исчерканный, с приписками сверху и сбоку. Он попадал в хранилище старых бумаг – и оставался там на годы.
