Я - биологический робот - [5]

Меня словно пригвоздило к креслу, а по щекам потекли слёзы счастья. Я сидела и потихоньку скулила, пока не почувствовала, что напряжение спало, стало легче, а мысли устремились к решению глобальных вопросов: покупке мебели и бытовой техники. Наш дом сразу сдавался с индивидуально заказанной отделкой. Спустя два дня я подписала с застройщиком акт приёма-передачи квартиры, въехала в неё и начала обживаться. Вскоре воочию увидела Мишу, Олю, их четырёхлетнего сыночка Артёма и малышку месяцев восьми-десяти на руках у мамы. Это была очень милая, дружная семья. Мы сразу обменялись мнениями по поводу нашего дома, обсудили вопрос установки общей тамбурной двери на площадке нашего этажа. С тех пор часто вместе входили в лифт, пересекались на лестничной площадке, во дворе. Они всегда были все вместе — вчетвером.

Прошёл год. Я вошла в лифт на своём этаже. Не успела закрыться его дверь, как в кабину спешно вбежала Оля с Артёмчиком, улыбнулась, поздоровалась. Я ответила на её приветствие и, для поддержания разговора, спросила:

— Дочку с папой оставили?

Лицо соседки вытянулось в недоумении, и она спросила:

— Чью дочку?

— Вашу, — отвечаю.

— У нас с Мишей нет дочки.

Я растерялась, но быстро сориентировалась и весело произнесла:

— Значит, скоро будет.

— Хотелось бы, — как-то обречённо произнесла она. — Мы с Мишей уже и надежду потеряли.

Лифт остановился, его двери распахнулись, и мы направились к выходу. Во дворе попрощались и разошлись в разные стороны. Я еле передвигала ноги, совершенно обескураженная, и шла совсем не в ту сторону, в которую собиралась. В памяти начали всплывать некоторые детали о дочке Оли, которой на самом деле, как оказалось, не существовало. Но ведь я чётко помнила, что малышка всегда полулежала в области груди молодой соседки так, как обычно носят на руках младенца. Даже наряд её стоял перед глазами: байковая фуфаечка и капорочек красного цвета с зелёными листочками.

— Чертовщина какая-то!

И тут до меня дошло, что я всегда её видела именно в этом наряде, даже зимой на улице. Теперь это показалось мне странным, а раньше я не обращала на это внимания. В такой одежде живая девочка могла бы просто замёрзнуть. Но самым удивительным было то, что я часто видела, как малышку проносили через прихожую в их квартире из одной комнаты в другую. При этом я находилась у себя дома. Получалось, что видела я её сквозь стены, а между нашими квартирами находилась ещё одна квартира — десятая.

— Эта девочка — фантом, как и та, из больницы, — сделала я вывод.

На мгновение мной вновь овладела паника. Появилась мысль, что с моей психикой всё же есть проблемы. Но я снова прогнала её и попыталась понять, почему прежде мне не казалось странным то, что девочка всегда находилась в одной и той же одежде, позе и не росла? Почему ей не занимался Миша, словно не замечал или не видел её. Она никогда не издавала звуков. Как я могла видеть её сквозь стены? При этом не видела того, кто её там проносил. Не запомнила обстановки в квартире. Удивлялась, почему мне ни разу не захотелось как-то позаигрывть с крохой, ведь с Артёмом я иногда общалась. Девочка эта никогда не вызывала во мне никаких эмоций и умозаключений. Я просто помнила, что она существует.

Внезапно я пришла к выводу, что, если больше не вижу малышку на руках Оли, значит, она уже внутри неё. Скоро в этой семье будет пополнение. Так и произошло. Спустя примерно девять месяцев у них родилась девочка. Миша обалдел от счастья. Возвёл стену посредине общего тамбура до потолка, установил в ней металлическую дверь на две квартиры, а при встрече со мной пояснил:

— В соседней квартире с нашей тоже живут молодые супруги. Скоро и они захотят обзавестись потомством. Мы отгородились с ними от ваших двух, чтобы за стеной можно было ставить детские коляски и велосипеды. Не хочу, чтобы в них кто-нибудь плевал.

Я, конечно, не поняла, почему в коляски кто-то должен был плевать, но спрашивать не стала.

Дочку его я долго не видела. Прошли осень, зима, наступила весна. Я вышла во двор подышать воздухом. На лавочке сидела Оля с малышкой на руках. Подсев к ней, я поздоровалась и взглянула на кроху. Она тоже рассматривала меня, а глаза её смеялись. Меня бросило в жар! В её глазах изумрудного цвета были зрачки, как у тех пришельцев, овальные, словно приплюснутые сверху и снизу. Оля занервничала, поняв, что я рассматриваю ребёнка, и с грустью произнесла:

— Форма зрачков у Ксюши необычная, как у козы, но зрение хорошее.

— Да? — притворно удивилась я, — если бы вы не сказали, то я не заметила бы. Красивые глазки необычного цвета. Умный взгляд.

И тут Олю прорвало:

— Вы даже не представляете, насколько она умная! Мне даже страшно бывает!

Словно в доказательство слов матери, восьмимесячная Ксюша, соскользнула по ногам матери на землю, уверено помчалась к карусели и прокричала детским, но хорошо поставленным голосом:

— Подсади меня, я буду кататься.

— Ну, что я вам говорила?! — бросила в мою сторону соседка, срываясь с места.

Все мамочки, находящиеся на детской площадке с детьми, открыли рты от изумления, наблюдая эту картину. А Ксюша вцепилась своими крохотными ручками в центральное кольцо четырёхместной карусели и сама начала раскручивать её.