Without a Doubt - [82]

Шрифт
Интервал

Before the questionnaires came in, Bill and I had been going back and forth on whether we should introduce the Bronco chase as evidence. Do we offer up the eight thousand bucks, the passport, the fake mustache and beard? To us, of course, these items seemed very incriminating. But in light of the responses we were getting on the questionnaire, introducing them carried substantial risks. First of all, the money had been found on Cowlings, not Simpson. The goatee, mustache, and passport were found in Cowlings’s Bronco. Proving that Simpson even knew about these items would be difficult. I was convinced he did, but demonstrating it was another matter.

Worse, if we introduced the Bronco evidence, it would give the defense an opening to slip in the records of the calls Simpson had made from his cell phone while motoring up the 405. We’d get the tape of Tom Lange talking him in off the freeway, telling him what a wonderful guy he was, how his children needed him; in the background, we’d hear Simpson’s groans of anguish. We’d get a parade of witnesses who would recall the tearful protestations of innocence and grief. All the defendant’s denials would come in through the back door of these phone-call witnesses. O. J. Simpson would be allowed, in effect, to offer emotional testimony on his own behalf without ever having to take the witness stand. (In a criminal trial, only the defense can call the defendant to the stand.) Whatever hope we had of getting to cross-examine Simpson would wash right out the courtroom door in a river of crocodile tears.

To make the risk worthwhile, we’d needed to offer proof of flight so unequivocal that it would expose the phone calls to family and friends as the shams they were. Now, I might hear one of these tapes and think, You sniveling bastard; what about the pair you murdered? But to our prospective jurors-at least the ones who revealed themselves in these questionnaires as an unchartered chapter of the Juice Fan Club-he would appear nothing but sympathetic.

During the months since the verdict, I’ve gotten hammered repeatedly for “failing” to introduce evidence from that chase. Certain old armchair warriors have gone so far as to call it a breach of prosecutorial responsibility. Let me set the record straight. No prosecutor is compelled to produce evidence that he feels might work to his detriment. There is no right or wrong in this matter. It’s a judgment call. I decided to keep it out; another prosecutor might have decided differently. But once he’d made that call, he’d better have been prepared to take the consequences should the thing jump back and bite him in the ass.

If I had it to do again, with the jury God saw fit to grant us, I’d make exactly the same call.

CAR TAPE. October 2, 1994… Constant anxietyI feel like I can’t breathe thinking about all the work I have to do, and I don’t have the time for it. I’m so tired. Tired of seeing my face in the magazines andtired of everything. Just plain tired.

By the time I’d read through eighty of the questionnaires, I was so depressed I could hardly speak. On our scale of 1 to 5, only ten ranked as high as a 4. The rest of the pool was grouped down around 2 or 1½.

But the worst of it was the lying.

An anthropologist reading through these questionnaires would probably conclude that he’d stumbled upon the remnants of some lost civilization. In the midst of the most media-saturated city in the world, we’d somehow managed to find three hundred human beings who claimed never to watch television, listen to the radio, or read newspapers. These pristine souls insisted that they didn’t know anything about a case that permeated every streetcorner conversation between East L.A. and Santa Monica. Under questioning, however, this astounding phenomenon would prove illusory. When we pressed the jurors for specifics about the Bronco chase, it would come out that they’d read and seen a great deal. But on the questionnaires, they told us anything they thought we wanted to hear, just to get on the jury.

My head ached. My eyes were burning. Why, on this of all cases, did we wind up with the fucking jury pool from hell?

For the three weeks it took to collate those questionnaires, I dragged myself home each night in a stupor of fatigue, bowed under the weight of the knowledge that I’d have to go in there and fight every day in a battle that might already be lost.

There seemed to be no safe corner. During my waking hours the phone was constantly ringing, or my beeper was going off. Every ten seconds someone was knocking on the door of my office saying, “Got a minute? Got a minute?” Patti Jo Fairbanks, our senior legal assistant, did her best to run interference for me. She screened my phone messages, handing over only the ones with top priority. She posted signs on my door that read, “Don’t Knock. Keep Out!”

At the end of three mind-numbing weeks, I completed my summaries of all three hundred questionnaires. I picked up Bill’s to compare our observations-and was stunned. Bill had uniformly rated all the jurors much higher than I had. In one instance he had given a 5 to a juror I’d rated a 0! Was I losing my mind?


Еще от автора Тереза Карпентер
Эта несносная няня

Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.


Цветок для счастливого дома

Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.


Сюрприз для независимой женщины

Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…


Подарок плейбоя

Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…


Легкомысленный сердцеед

Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…


Свидание с боссом

Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.