Without a Doubt - [77]

Шрифт
Интервал

I knew that the only chance I had of coming off with any dignity was to stay calm and keep silent. I thought, If I just concentrate on my job, I can get through this. They’ll get tired of me. I can ride this out.

But the tabs didn’t get tired of me. In September I picked up new rumblings: the National Enquirer was working on a story that I had been a battered wife. They’d apparently turned up a pair of backgammon promoters who were claiming that once, during a tournament-organizing event, Gaby got angry and threw a chair at me. They’d also found some dingbat who’d once been a neighbor of Gaby’s and mine. She was claiming that I walked around in long-sleeved dresses all the time so that no one would see the bruises from Gaby’s beatings.

The news threw me into a state of near panic. Of course, I knew what the truth was. Gaby never threw anything at me in public. His pride would never have allowed him to let people see that we fought. We did all that in private. But even during those arguments behind closed doors he never beat me. Never. He pushed, I shoved, we wrestled. That’s as far as it ever went.

Don’t misunderstand me. The pushing and the shoving were bad enough. But I always gave as good as I got. It wasn’t right to let Gaby take the rap when I’d done so much provoking. I was not a battered woman! I was not a victim!

I have always hated the culture of victimization. It seems that everyone nowadays has some personal trauma to explain away his own character failings. It’s something I can’t tolerate. I believe people have to take responsibility for themselves and their actions. This seems a reasonable position for a prosecutor to take on matters of human conduct.

My approach to domestic violence cases over the years was one of extreme caution. I’ve never gotten up on a pulpit to spout a feminist line. I never rushed in and charged spousal battery without a full set of facts in hand. The Simpson case was no exception. From the beginning I’d hung back on the DV. I felt there was too much we didn’t know. As of July 1994, the personal history of the Simpsons was still too murky. From a strictly legal standpoint, we would never have needed to address their history of marital violence. True, the fact that a man has beaten his wife over the years may go to motive if he is accused of murdering her. But the state isn’t required to establish why one person killed another, only that he intended to do it. It is perfectly possible to get a conviction strictly on the physical evidence. And in the Simpson case, the physical evidence was so amazingly strong, I felt that we could probably put him away relying on that alone.

The domestic violence aspect of the case, by contrast, left me deeply conflicted. The photos of Nicole, her voice on the 911 tape-these produced in me sensations of dread. When the police and city attorney’s reports arrived in my in box, I scanned them hurriedly, professionally, then pushed them to one side. Later, when Scott Gordon would collar me in the hall, as he did at least seven times a day, with, “Marcia, we’ve got to get to work on DV,” I’d say “Yeah, yeah, Scott. Why don’t you write me up a memo on that?”

Every time a reminder of Nicole’s physical suffering came up, I felt headachy. Sometimes a little sweaty. I’d knock the feelings away and keep pushing on. There were so many brushfires burning around me that it was easy to postpone dealing with the issue indefinitely. I’m sure I knew that, when the time came, I’d have to confront my personal history as well. Which gave me added incentive for not facing the demon down.

By late September 1994, this new threat from the tabloids to invade my personal life left me feeling desperate. If things proceeded on a crash course and the Enquirer was allowed to publish such a wildly distorted account of my troubled marriage to Gaby, the fallout could be disastrous. O. J. Simpson’s defense would charge that I had some political agenda for going after their client. This was not a time to work through my personal mishegoss. I had to take some kind of action. But what, I didn’t know.

My good friend and fellow D.A. Lynn Reed came to my rescue.

“You have to go and see my friend Mark,” she instructed me firmly. “He’s an entertainment lawyer. He helped out a friend of mine who’s been chased around by the press, and he really knows what he’s doing. If the tabs start hearing from your lawyer, they might decide it’s not worth it. Trust me on this one, kiddo.”

She gave me his number.

This whole thing seemed so weird to me. How does it happen that a D.A. in the course of prosecuting a class-one felony comes to need an entertainment lawyer? Come to think of it, have you ever heard of a prosecutor whose private life has made it into a tabloid banner? I haven’t.

Anyway, I gave Mark Fleischer a call and we agreed to meet at a downtown restaurant called Checkers.

I arrived at six o’clock. The place was almost empty. Businessmen and bureaucrats had already decamped for home after downing their “freeway flyers.” I lurked apprehensively in the foyer until the maître d’ directed me to a table in the farthest corner of the room. Mark rose to greet me. He was a slender, dapper man reminiscent of Fred Astaire. He had twinkling blue eyes and a firm yet gentle handshake. I liked him on sight.


Еще от автора Тереза Карпентер
Эта несносная няня

Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.


Цветок для счастливого дома

Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.


Сюрприз для независимой женщины

Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…


Подарок плейбоя

Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…


Легкомысленный сердцеед

Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…


Свидание с боссом

Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.