Without a Doubt - [63]

Шрифт
Интервал

On the flight home, I gave serious thought to withdrawing from the case. I am not a quitter by nature, but, I thought, if my style, my gender, or my race could actually subvert the process of justice, I should offer Gil the chance to dump me gracefully. So I asked for a meeting with Gil and Don Vinson.

Now, I should say here that in the months since the verdict, Don Vinson has been quoted more than once as saying that his research showed that black women would be too turned off by me to render a fair and impartial verdict. He’s claimed to have counseled our office to downplay the domestic violence issue on the grounds that black women didn’t consider it any big deal-and that I resisted him, clinging to the delusion that I could make them care.

Reality check. By the time I returned from Phoenix, I knew perfectly well what I was up against. And if reaching jurors meant emphasizing physical evidence over DV, I was perfectly willing to do it. The domestic violence aspect of the case had gone largely undeveloped. It wasn’t that we’d neglected investigating the essential leads. Early on, we’d been in touch with the City Attorney’s office, which had handled the 1989 battery incident. We’d collected files of documents generated by that case as well as those from the 911 call from 1983. Throughout the fall I would conduct extensive interviews with prosecutors and cops who had spoken to Nicole on both occasions. But I hadn’t been able to get beyond the basic facts or to talk to domestic violence experts who might help us to interpret those facts.

I hadn’t a spare moment to deal with it. My concentration and energy had been centered upon blood and other physical evidence. I was also experiencing some emotional resistance within myself-which I was hard-pressed to explain, though the reasons for it would become plainer to me as time wore on. The idea that I was on some wild-eyed feminist jag is one of Vinson’s self-serving fantasies.

Vinson’s misrepresentations of me, when I later read them in print, seemed all the more fantastic in light of the little speech he actually delivered to me in the very presence of Gil Garcetti.

“Marcia,” he assured me unctuously, “those responses are nothing to worry about. When you’re in the courtroom, they’ll get to know and like you. I know they will. No question about it.”

I looked to Gil. He paused for a moment, then said, “I agree with Don.”

Gil Garcetti could have bailed on me, and he didn’t. I will always be grateful to him for acting so honorably. I think he wanted to send a message that neither race nor gender should disqualify a good prosecutor. Gil also realized, as a purely practical matter, that anyone he chose was likely to meet resistance from jurors like those who’d branded me a bitch. A white man would be written off as a representative of the power establishment. A black man would be reviled as an Uncle Tom. A black woman? Black female jurors would fucking lynch her. Bottom line, if we drew a panel of jurors who were determined to acquit O. J. Simpson, they were going to kill the messenger.

For several weeks, the mock-jury results were a hot topic of gossip. The “bitch” comment took on a life of its own. I could hear tongues wagging: Clark’s a bitch. Clark’s a hothead. Is it any wonder she doesn’t get along with the judge?

By now the Barry and Lisa Show had given way to the Lance and Marcia Show. Lance and I probably didn’t do nearly as much wrangling as it seemed from the headlines. But whenever there was a flareup, the five scrappiest seconds would make the ten o’clock news. In fact, Ito and I spent a lot of calm, normal moments together doing business-as-usual courtroom stuff. Sometimes we got along well; other times, not. We didn’t have great chemistry, but if we’d been left alone we probably could have arrived at a wobbly truce.

But that was never going to happen. Lance was just too sensitive to his own press notices. He saw that the media had set up the two of us as sparring partners and he wanted to make damned sure the public knew, the reporters knew, and I knew who was running the courtroom. Whenever I raised my voice to make a point, he scowled or dressed me down. While he always spoke respectfully to the defense, referring to them as “Mr. Cochran” and “Mr. Shapiro,” I was usually “Marcia.” I felt that I had to draw the line early and break him of the habit of condescending to me before this case came to trial. If a jury picked up his cues, they’d tune me out before I could finish my opening statement.

Gil had been watching all this from the sidelines. A week or two after the “bitch” episode, he called me into his office for a heart-to-heart.

“Why don’t you try laying back?” he suggested. “Don’t be so tough.”

I was flabbergasted. What the hell did he want me to do? Go in there with a pinafore and pigtails and threaten to hold my breath if Lance didn’t treat me better? I had a job to do, and if I was to represent the People properly, I had to show a little strength. Either that or be an empty chair.


Еще от автора Тереза Карпентер
Эта несносная няня

Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.


Цветок для счастливого дома

Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.


Сюрприз для независимой женщины

Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…


Подарок плейбоя

Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…


Легкомысленный сердцеед

Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…


Свидание с боссом

Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.