Without a Doubt - [60]
In a private dining room within that very private club, we found Vinson, a heavy, florid man with huge jowls. Thin wisps of white hair had been combed into submission across his pate.
“Ms. Clark,” he greeted me, in a drawl that suggested an haut bourgeois pedigree. When he rose to shake my hand, I caught the flash of gold cuff links. Bill noticed them, too. They became our private joke. After that, any time we ran into something pretentious, we’d refer to it as “very cuff link.”
Vinson was full of grand plans. He urged us to let him try out our case in front of a mock jury. It would work this way: He’d recruit a demographically diverse group of people to serve as jurors. He’d make a videotape of me giving a final argument for the prosecution, and Bill giving one for the defense. The jurors would deliberate and vote to convict or acquit. We would be allowed to watch them through a one-way mirror.
Bill frowned. I knew that he, like me, favored doing things simply, without all the flash. But I just sipped my Chardonnay and tried to sort out my thoughts before speaking. It was absolutely imperative that the results be kept confidential. Bill and I would have to lay our evidence on the line. We certainly didn’t want that leaked to the press.
“Oh, don’t worry,” Vinson told us confidently. “We’ve never had a problem before.”
So, against my better judgment, and in deference to my boss, I gave my okay to this plan.
This would require some work. After all, pulling together a closing argument was not easy to do. At that point we did not have the DNA evidence back, so I would have to cobble something together from the prelims. It took time we didn’t have, but Bill and I completed our respective arguments, and taped our presentations one evening down in the conference room. Then we sent them off to Vinson.
Several days later, Vinson called me to say that he could not use my tape. It was important that the mock jurors not know which side, prosecution or defense, was sponsoring the testing. I had become “too famous,” he said. If he showed my tape, we’d give ourselves away. He now wanted to redo my argument, with one of his male associates presenting it.
On Saturday, July 23, 1994, Gil, Bill, and I met Vinson at an office building near the airport. The consultant ushered the three of us into a darkened room, where we got the first peek at our “jurors” through a one-way glass. There were ten. Four black, two Hispanic, two Asian, two white. They’d been warned to base their decision solely on the evidence, but they quickly tossed that admonishment to the wind and began kicking around the question of whether Mark Fuhrman could have planted the glove. The battle lines were drawn. Blacks were convinced he had; the others professed neutrality or disbelief. Then they moved on to the juicier, yet totally tangential issue of whether Kato and Nicole had been lovers.
“They were supposed to be talking about our videos, not gossip from the six o’clock news,” I complained to Vinson.
He stepped into the room to remind the group to confine its comments to the evidence.
“Well, yeah,” they argued. “But everyone knows about all this stuff anyway.”
Reluctantly, they agreed to try again. Within two minutes they were off and gossiping on another subject not mentioned on the tape-the Bronco chase. Black jurors believed Simpson had only wanted to visit Nicole’s grave. When one of the more neutral jurors suggested that it might-just might-have been the escape attempt of a guilty man, one of the female blacks shot back with a defense of Simpson, referring to him as “my man O.J.”
“My man?” I thought to myself. The only way he’d be your man is if you were white, twenty-five, and built like a centerfold.
The racial divide did not come as any great shock to us. As early as the second week of the investigation our grand jury adviser, Terry White, had come to us warning that a couple of black female jurors seemed protective of Simpson. They’d gone so far as to say that Nicole “got what she’d deserved.” What was disturbing to me was how the popular media had permeated the thinking of the mock jury. Not a soul among them seemed capable of critical thinking. If it was on TV, it must be true. Of course, many of the reports they’d seen were based upon nothing more substantial than a loose comment dropped in the hallway outside of court, but they had entered the canon as God’s own truth.
The jury hung, five to five.
Naturally, we were deflated. For my part, I was content to take what lessons we could from the session-specifically, the reaffirmation that black females would be a hard sell-and cut our losses. Not so, Don Vinson. He insisted we try again. This time, he wanted to go with a full-blown facsimile of a trial. We’d present more of the scientific evidence and maybe get an idea of how to simplify it. It was likely, he said, that a more detailed presentation would elicit more specific opinions than the knee-jerk loyalties we’d gotten in the first go-round.
I was uneasy about this. It was August now, nearly two months since the murders. If this case had had the normal life cycle of a major criminal trial, the media frenzy would have been slackening. But the madness was actually intensifying. It was a miracle that the results of the first mock jury had not gotten out. How would we keep the details of an even more elaborate dress rehearsal from leaking to the press?
Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.
Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.
Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…
Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…
Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…
Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.