WikiLeaks изнутри - [3]

«Работа все еще интересует?» – пришло мне через два дня. Спрашивал Джулиан Ассанж.

«Конечно! Что надо делать?» – напечатал я.

Джулиан дал мне парочку заданий по архивам. Я должен был прибраться в Wiki, согласовать форматирование, переработать контент. Никаких деликатных документов я не касался. Мне сразу пришло в голову, что надо бы включить WL в программу 24-го Всемирного конгресса хакеров (Chaos Communication Congress, 24С3). Это ежегодная встреча хакерской и компьютерной тусовки, которая всегда проходит между Рождеством и Новым годом в Берлинском конгресс-центре. Ее организует хакерское сообщество «Хаос» (Chaos Computer Club).

Я тогда понятия не имел о внутреннем строении WikiLeaks. Даже не знал, сколько еще людей, кроме меня, участвуют в проекте и какая там техническая инфраструктура. Я представлял себе WL как организацию среднего размера, с тщательно подобранной командой, надежной техникой, серверами по всему миру.

В то время у меня была постоянная работа, я занимался сетевым дизайном и сетевой безопасностью для крупной американской компании Electronic Data Systems (EDS). Она оказывает IT-услуги гражданским и военным заказчикам, а ее главное немецкое представительство расположено в Рюссельсхайме. По молчаливому соглашению с работодателем я не занимался военными предприятиями и потому обслуживал в основном «Дженерал Моторс», точнее – «Опель», и многочисленные авиалинии. Когда вы сегодня в какой-то точке земного шара заказываете билет на самолет, вы, возможно, пользуетесь моими разработками.

Я зарабатывал примерно 50 тысяч евро в год. Маловато для такой работы, но мне было все равно. Я был увлечен идеей открытого программного обеспечения, активно работал в сообществе Open Source, да и вообще трудился больше моих договорных сорока часов в неделю и постоянно придумывал какие-то новые решения. Мои результаты все ценили.

Мы с коллегами позволяли себе шутки, какими обычно развлекаются программисты в таких концернах. Кофе в автоматах был отвратителен, и в знак протеста мы несложными манипуляциями с меню выводили из строя эти автоматы, так что эту якобы дешевую технику приходилось постоянно ремонтировать. А одному коллеге-холерику я регулярно отправлял сообщения с адреса [email protected], украдкой наблюдая, как он из-за них бесится. И немедленно слал следующее письмо: «Бог говорит, не надо так раздражаться».

Я жил в Висбадене, встречался с очень симпатичной девушкой и, в общем и целом, был всем доволен, но без эйфории. Жизнь моя была яркой и насыщенной, но в ней оставалось место для чего-то более важного.

Когда наши отношения с Джулианом начали заметно портиться, он как-то сказал, что без WL я был бы никем. И что, мол, я занялся этим проектом, потому что не мог найти в жизни ничего лучшего.

И он прав! Ничего лучше WikiLeaks до той поры в моей жизни не случалось.

Хотя до WL я отнюдь не скучал: на кухне у меня возвышалась серверная стойка, потреблявшая 8500 кВт/ч в год; я беспрерывно возился с какими-нибудь сетевыми построениями, встречался с людьми из местного «Хаоса». Так что на безделье времени не оставалось.

Тем не менее я не погружался в эти дела с головой. Все эти годы в моей жизни не хватало чего-то решающего. Смысла. Цели. Такой цели, чтобы посвятить ей себя целиком и бросить ради нее все остальное.

«Хаос» всегда был для меня точкой притяжения, и, приезжая в Берлин, я первым делом направлялся в клуб. Чем мне так нравились эти люди? Все они были неординарны. Очень творческие, умные, порой – резкие, они не разменивались на фальшивые любезности. Но эта некоммуникабельность стократно возмещалась искренней преданностью, если они принимали человека в свой круг. Каждый из них был занят по двадцать четыре часа в сутки. Каждый являлся признанным экспертом в своей области, будь то свободное ПО, электронная музыка, визуальное искусство, хакерство, безопасность, защита данных или световые шоу. Спектр их интересов был огромен.

Вдобавок эта группа имела безусловное преимущество перед многими другими сообществами – у них было место для встреч. А это серьезное достоинство для людей, большую часть времени проводящих в виртуальном пространстве. В помещении клуба можно было собраться, лицом к лицу обсудить свои проблемы и даже, как мне потом довелось узнать, в критической ситуации – переночевать на креслах. Клуб ежегодно устраивал конгрессы в Берлинском конгресс-центре на Александерплац, чтобы члены сообщества могли регулярно встречаться.

В начале декабря 2007 года Джулиан Ассанж коротко написал мне в чате: «Увидимся в Берлине. Рад, что буду там выступать».

Моей первой мыслью было: «Черт, вот бы все удалось!» Вплоть до самого начала конференции было неясно, получится ли вставить в программу его доклад. Я делал все возможное, чтобы это устроить, хотя срок подачи заявок закончился еще в августе. С другой стороны, я побаивался, что подниму много шума, а в итоге на конгресс никто из WikiLeaks не приедет.

По своему обыкновению, Джулиан появился в последний момент. И тут выяснилось, что его нет в программе. До сих пор не знаю, посылал ли он вообще заранее все необходимые документы. Возможно, люди из клуба тогда не особенно понимали, что такое WikiLeaks, или считали проект неважным. Или же воспринимали его критично и потому убрали Джулиана из основного списка докладчиков. Поначалу к нам в Германии относились с большим сомнением, поскольку здесь огромный вес имела идея защиты данных. Главным девизом было: частные данные надо защищать, а публичные – использовать. А мы находились где-то посредине, вызывая много споров.