Взвод, приготовиться к атаке!.. - [59]
Я, помню, так обрадовался этому добру и вниманию! Моим автоматчикам тоже выдали новое обмундирование. Петр Маркович, обычно хмурый, ходил и улыбался.
Много ли солдату надо, чтобы он почувствовал себя счастливым. Даже на войне.
После бани нас разместили в домах. Мы выставили часовых и залегли на отдых. Да, что ни говори, а в доме спать не то что в окопе…
Утром позавтракали. Почистили оружие. Состоянию оружия в своем взводе я всегда уделял особое внимание. На затворных рамах ППШ и ручных пулеметов появились рыжие разводы. Накануне легли спать, не почистив оружия. Расслабились. Днем построились в походные колонны и пошли по направлению на Маяки и Беляевку. Навстречу нам из района Одессы шли свежие части 8-й гвардейской армии.
В Беляевку пришли вечером. Наши квартирьеры и здесь разместили нас по домам.
А 1 мая выпал снег. Я вышел на улицу и представил, каково сейчас на плацдарме, в окопах. Вспомнил младшего лейтенанта. Не мог я избавиться от чувства вины перед ним. Как глупо он погиб! Предупредил ведь…
— После боев на Днестре, после изнурительного стояния на плацдарме нас отвели во второй эшелон. На отдых. Роты пополнили. Мы получили новое оружие. Старики сразу поняли: затевается что-то серьезное. Теперь я знаю, что это была Ясско-Кишиневская операция. Историки Великой Отечественной войны назовут ее самой масштабной и удачной операцией по окружению и ликвидации котла. И действительно, немцы и их союзники под Яссами и Кишиневом потеряли гораздо больше дивизий, техники и вооружения, чем под Сталинградом или Минском. Но тогда я, командир взвода, лейтенант одной из дивизий 46-й армии, ничего этого не знал. Выполнял приказ, вел свой взвод и старался исполнить свой долг так, как предписывал устав.
16 августа 1944 года мы выступили из своего лагеря в сторону передовой.
Немецко-румынскую оборонительную линию и нашу разделяло старое русло Днестра.
Ночью 17 августа мы сменили один из наших батальонов. Смену произвели тихо, скрытно. Заняли готовые позиции и притихли. Начали слушать противника.
На той стороне против нас стояли румынские пехотные части и немецкие пулеметчики. К тому времени немцы уже не очень-то доверяли своим союзникам. Вот и усиливали их своими надежными, но более малочисленными подразделениями. Так они пытались добиться повышения устойчивости тех участков фронта, которые держали румыны.
Солдатам было строго-настрого приказано сидеть на дне ячеек и не обнаруживать себя. Соблюдать полную тишину. Не курить. Оправляться только в окопах. По ходам сообщения разрешено было передвигаться только связным, при этом соблюдая крайние меры предосторожности. Бойцы же батальона, который мы сменили, не были отведены. Они с утра и до позднего вечера без головных уборов, без ремней и босиком ходили за траншеей по фруктовым садам, собирали яблоки и груши, словом, изображали крайнюю степень беспечности. В лесу позади нас артиллеристы тщательно замаскировали свои орудия и тягачи. Все ждали своего часа. Немцы и румыны вели постоянное наблюдение за нашей обороной и, видимо, были вполне уверены, что против них на этом участке стоят прежние части, без усиления. Это означало, что активных действий с нашей стороны не ожидается.
А между тем наши саперы каждую ночь ползали на нейтральную полосу и разминировали минные поля, растаскивали колючку и рогатки, готовили проходы для пехоты и танков.
Наблюдение вели и мы. Нам, взводным, при подготовке к операции выдали бинокли. До этого бинокли были только у ротных. А теперь их имели даже первые номера пулеметных расчетов.
В бинокль хорошо просматривалась оборона противника. Она состояла из трех линий.
Вот первая. Две траншеи. Первая проходит по самому обрыву берега старого русла Днестра. Вторая — метрах в двухстах пятидесяти-трехстах глубже, перед селом Талмаз. В Талмазе виднеется церковь. На ней конечно же немцы оборудовали свой наблюдательный пункт. Оттуда следует опасаться и огня снайпера.
Вторая линия обороны тоже состоит из двух траншей. Первая проходит сразу за селом Талмаз по восточным скатам высот. Само село лежит в низине, в окружении фруктовых садов и виноградников. Село красивое, большое. Расположено удобно, живописно. Просто райское место. Не хочется стрелять по такой красоте. Но ничего не поделаешь. Скоро пойдем. Вторая траншея виднеется глубже, метрах в двухстах — трехстах. Между первой и второй траншеями виднеются отсечные позиции. Как ни маскируй окопы, а они опытному глазу все равно видны.
Расстояние между первой и второй линиями примерно полтора-два километра. Вторая линия — копия нашей учебной, построенной в лагере, где мы усиленно отрабатывали различные приемы ведения боя, в том числе и прорыва глубокоэшелонированной обороны противника.
Третья линия тоже состояла из двух траншей. Проходила она за холмами, километрах в трех от второй.
В ночь на 20 августа наш ход сообщения и тыловые отсечные траншеи заполнили скрытно подведенные свежие части второго эшелона. А утром на наших позициях появился командир полка подполковник Иван Никитич Панченко и сказал нам, солдатам и офицерам, изготовившимся к атаке:
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
В Дополнения включены отдельные стихотворные и прозаические произведения Вельтмана, а также их фрагменты, иллюстрирующие творческую историю «Странника» показывающие, как развивались поднятые романом темы в последующем творчестве писателя. Часть предлагаемых сочинений Вельтмана и отрывков публикуется впервые, другие печатались при жизни писателя и с тех пор не переиздавались.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Гулиев Алиовсат Наджафгули оглы (23.8.1922, с. Кызылакадж Сальянского района, — 6.11.1969, Баку), советский историк, член-корреспондент АН Азербайджанской ССР (1968). Член КПСС с 1944. Окончил Азербайджанский университет (1944). В 1952—58 и с 1967 директор института истории АН Азербайджанской ССР. Основные работы по социально-экономической истории, истории рабочего класса и революционного движения в Азербайджане. Участвовал в создании трёхтомной "Истории Азербайджана" (1958—63), "Очерков истории Коммунистической партии Азербайджана" (1963), "Очерков истории коммунистических организаций Закавказья" (1967), 2-го тома "Народы Кавказа" (1962) в серии "Народы мира", "Очерков истории исторической науки в СССР" (1963), многотомной "Истории СССР" (т.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Девять долгих месяцев ушло на освобождение Красной армией территории Польши. 600 тысяч советских воинов сложили голову в этой стране. Тяжелой ценой давался заключительный этап войны. Станислав Горский – один из рядовых участников этих боев. На своей самоходке СУ-76 он прошел сотни километров по территории Польши. Враг никогда не отступал без боя. Легкие, маневренные СУ-76 прекрасно зарекомендовали себя в последние месяцы войны – во время городских боев и преследования отступающего противника, действия из засад.
Мемуары Главного маршала авиации А. Е. Голованова (1904—1975) приходят к читателю последними из мемуаров полководцев Великой Отечественной войны. Лишь сейчас книга командующего Авиации дальнего действия издается в истинном виде и в полном объеме. Все авторские оценки и детали восстановлены по рукописи. Судьба автора исключительна: необычайно яркий взлет в годы войны и необычайно долгое и глухое замалчивание в последующие времена. Причина опалы заключалась прежде всего в том, что деятельность АДД была подчинена непосредственно И.
Воспоминания М. И. Сукнева, наверно, единственные в нашей военной литературе мемуары, написанные офицером, который командовал штрафбатом. Более трёх лет М. И. Сукнев воевал на передовой, несколько раз был ранен. Среди немногих дважды награждён орденом Александра Невского, а также рядом других боевых орденов и медалей.Автор писал книгу в 2000 году, на закате жизни, предельно откровенно. Поэтому его воспоминания являются исключительно ценным свидетельством о войне 1941–1945 гг.
О Великой Отечественной войне написано множество художественных произведений и мемуаров. Обычно они посвящены теме мужества и героизма советских воинов. Однако свидетельств об их повседневной жизни и быте опубликовано все еще недостаточно. Да и ветеранов, сохранивших в памяти события того времени, с каждым годом становится все меньше.В книге ветерана войны С. Г. Стопалова, принимавшего в ней участие с первых дней и до Победы, без политических прикрас и преувеличений показано, как жили и воевали на передовой простые пехотинцы и артиллеристы, рассказано о буднях фронтовиков, работе в тылу и о том, как преодолевали трудности и невзгоды солдаты и офицеры, независимо от их происхождения, национальности и воинского звания.