Взвейтесь соколы орлами! - [4]

– Ну Бог даст, и не дойдёт. Всё запомнил?

– Не извольте беспокоиться. Всё будет в лучшем виде и сей же час!

– Не сей же час, а через полчаса и ни минутой позже – время пошло! И вот что ещё, Проша. Отчего это у тебя морда лица такая круглая и мятая? Ты случаем не из Мордовии?

– Так точно, ваше высочество, из-под Саранска я! – выпалил Прошка и убежал.

Когда дверь за ним затворилась, я обратился к Зинуле:

– А давай-ка ещё раз похристосуемся!

Она встала, стыдливо прикрываясь простыней, прильнула ко мне и прошептала:

– Христос Воскресе, любимый!

«Воистину Воскресе!» – хотел сказать я в ответ, но мои губы были уже заняты. Тут и простыня упала под ноги. В ванну я отнёс Зину на руках. Так вот что означает выражение – «розовое Ню»…

Минут через сорок мы вернулись в спальню. Зина куталась в пушистое полотенце, а я всё в том же китайском халате, вот только уже был уверен, что соболий воротник был натуральный. В спальне был идеальный порядок, а на небольшом столике теснились разные вазочки, тарелочки, розеточки и судочки. Всего перечислять не берусь. Но главным был, конечно, пузатенький графинчик с водочкой. И он, мерзавец эдакий, аж инеем зарос. Я постучал в дверь к брату.

– Вы завтракать собираетесь?

Дверь отворилась и сначала в неё вошла, явно смущаясь, красивая девушка, обмотанная белым, махровым полотенцем по самые подмышки. Так вот как выглядела Марина Влади в молодости! Когда выпили по первой, то я вспомнил золотое авиационное правило – между первой и второй, должна быть ещё одна. Только с третьей рюмки нас с братом маленько отпустило. Можно было и закусить поплотнее. Да и разговор как-то сам завязался.

– Андрей Владимирович, а что это вы братца всё Кондратом величаете, когда он князь Кирилл? – спросила Марина.

– Да не расслышали вы, барышни. Не Кондратом, а комрадом, что по-английски означает товарищ. Мы же с ним не только братья, но и друзья-товарищи. А где, кстати, лакей князя Кирилла? Ведь в его спальне тоже надо прибраться.

– Это Вы про Фролку спрашиваете? Так он в холодном чулане спит. Разговелся сразу полуштофом водки. А он ведь как выпьет лишку, то до женщин уж дюже охочий. Особенно до кухарок. Они же сдобные. Вот можордом наш, Анатолий Иванович Лялин, его и запер в чулане от греха, пока не проспится, – пояснила Зинуля.

Девчата уже пригубили шампанского, раскраснелись и всё больше налегали на пирожные. Видать не больно-то их в ихнем институте сладким-то баловали. Вдруг за окном раздался то ли гром, то ли отдалённый взрыв.

– А это ещё что за салют наций? Что это было? – чуть не поперхнулся я.

– Так это же пушка с Петропавловки. Значит уже полдень! – пояснила Зина.

– Это получается, что мы в Санкт-Петербурге? В городе на Неве? – удивился я голосом пьяного Мягкова.

Тут уже брат меня осадил:

– Ну, княже, ты опять хватил лишку. И правильно Мягков говорил – Пить надо меньше, надо меньше пить!

Так ещё и девушки забеспокоились. Уже полдень, а они ещё не при делах. Ох и попадет им от баронессы-домоправительницы. Но брат их успокоил:

– Не бойтесь, не попадёт. Если Ваша баронесса женщина умная, а дуру бы сюда не взяли в начальницы, то она уже поняла Ваш теперешний статус и сердиться не будет. Ну, а ежели не поняла, то все равно не волнуйтесь – мы своих не сдаём!

– Куда не сдаёте? – переспросила Марина.

– А никуда не сдаём! – ответил я – И вообще я требую продолжения банкета!

Но девушки засуетились, пособирали свои вещи и ушли в другую спальню одеваться. Когда вернулись, то по их виду нельзя было и подумать, что они провели весьма бурную ночь. Накрахмаленные воротнички и фартучки, аккуратные прически и потупленный взор – сама покорность.

– Барышни, а как Вы думаете, где сейчас наши батюшка с матушкой?

– А что ж тут думать-то? Это мы с Вами и со всей челядью Пасхальную службу в домовой церкви справляли. А Великий князь Владимир с княгиней на всю ночь в Зимний укатили. Да и средний Ваш братец, князь Борис Владимирович, с ними! – сказала Зина.

– А что же князь Борис с нами не остался?

– Разве ему можно? Он же ещё в прошлом году получил чин корнета и был зачислен в свиту Его Величества Государя. Так что ему по службе надлежит там быть. А родители Ваши наверняка останутся у Государя и на Пасхальный обед. Так что раньше вечера мы их и не ждём. – пояснила Марина.

– За то мы вас ждём! И гораздо раньше вечера.

На этом барышни и упорхнули.

– Это ты здорово придумал с Комрадом! – похвалил меня брат: – Я бы сам не допетрил.

– Кабы только в этом была проблема. Настоящие заморочки только начинаются. Как думаешь, а не прогуляться ли нам? – предложил я.

– И то правда, надо проветриться, а то в голове сплошная каша.

– Прошка! Одеваться!

– Во что изволите? Парадные мундиры или повседневные?

– Нет. Подай-ка нам партикулярное платье. А пока будешь его собирать, покажи-ка нам наши парадные мундиры. Глянем в каком порядке Вы их с Фролкой содержите.

Прошка вывесил наши парадные мундиры. Матерь Божья и пресвятые угодники, орденов то сколько! И голубая лента Андрея Первозванного у каждого через плечо. Это где же мы столько наград нахватать-то успели? Но тут Кондрат пояснил, что раз мы внуки Императора Александра Второго, то мы тоже помазанники Божии и нам все эти награды положены за факт самого рождения. Когда мы оделись, то я спросил у Прошки: