Взрыв у моря - [18]

— Запросто, — не растерялся Костя. — На самолете какой марки предпочитаете летать?

Люда с Иринкой и Женечка громко рассмеялись. Сашка тоже улыбнулся и посмотрел на него очень дружелюбно.

— Ну я пойду, — Костя хлопнул Сашку по плечу и насторожился: позовут к себе или нет?

— А я думал, ты с нами.

— В другой раз, — сказал Костя. — Ну всего! — Он махнул им рукой и побрел назад.

Все было хорошо. Хорошо, как никогда в его жизни.

Костя даже забыл о своих дружках, о том, что они могут подстеречь и поколотить его. Нельзя даже представить себе, что они так легко простили ему «измену». Без них ему было непривычно и странно: ни воплей и крика, ни острых вспышек веселья, ссор и подначиваний, ни вечной ругани, опасений и невольной оглядки, как бы взрослые не заметили, что они делают, не подловили и не отвели куда следует, лучшее из этого куда были, конечно, родители… То новое, что внезапно ворвалось в Костю, еще не улеглось, не захватило до конца, не проникло во все его потайные закоулки. Будто прыгнул он очертя голову с отвесной скалы в морскую круговерть и упрямо плыл, плыл к чему-то новому, но еще не доплыл, не дотянул, а лишь, преодолевая сильное течение, ухватился кончиками пальцев и с трудом подтягивался к этому новому, чтоб окончательно выбраться, отряхнуться и зажить совсем по-иному…

Костя шагал не оглядываясь.

Вышел на Центральную улицу — автостраду, соединявшую все курортные городки их побережья, дошагал до обширной оживленной площади с большими рекламными щитами для отдыхающих, с сувенирными и газетными киосками, со стоянками автобусов и такси. Шел, — руки в карманах, что-то напевая про себя и улыбаясь. Как все хорошо! Как отлично съездили туда и обратно, как замечательно окатило их волной, как сверкали, переливаясь, прозрачные крупные капли на ее черных ресницах…

Знакомый голос заставил Костю остановиться.

— Не волнуйтесь, гражданочка! Зачем такой тон? Нервные клетки не восстанавливаются! — уверял кого-то его отец, а ему отвечал другой, возмущенный, женский, тоже очень знакомый Косте голос:

— Вы бросьте свои шуточки! Сажать надо в порядке очереди, а не так… Мы уже полчаса ждем!

У Кости сдавило дыхание.

Он увидел возле стоянки такси с буквой «Т» на указателе Веру Александровну, свою учительницу, сухонькую, седую, в белой батистовой кофточке, с двумя большими кожаными сумками у ног: уезжала куда-то? Она стояла первой в очереди, а его отец сидел в машине цвета морской волны, с шашечками на дверце и возле нее суетились трое загоревших курортников с чемоданами. Они о чем-то вполголоса, отчаянно жестикулируя, упрашивали отца. Впрочем, было совершенно ясно, о чем.

— Спокойненько! — Отец высунулся из окошечка машины, и прядь густых, белых, как и у Кости, волос съехала набок. И обратился к очереди: — Я прибыл к ним по вызову через диспетчерскую…

— А чего же они тогда вас упрашивают? — спросила женщина с девочкой, стоявшая за учительницей. — Вы просто набираете выгодных клиентов!

— Да боже упаси! Они меня выбирают, а не я их. И вы могли бы заказать… — возразил отец, однако очередь не поверила ему и шумно поддержала женщину:

— Возят, кого хотят, будто машина не государственная! Разбаловались!

Костя смотрел на все это и не мог сдвинуться с места. А когда внутри чуть-чуть отпустило, он быстро встал за рекламный щит с изображением бодрого румяного красавца, с улыбкой разглядывавшего с борта сверкающего экскурсионного теплохода их курортный берег, поросший кипарисами и соснами. Костя прижался щекой к деревянной раме щита и обострившимся слухом слышал все, что делалось по ту сторону.

— Я где-то видела этого таксиста, — сказала Вера Александровна кому-то в очереди, — кажется, он приходил в нашу школу узнать о своем сыне… Как же его фамилия? Вылетело!

Костя весь пылал липким жаром: конечно же, приходил! Отец приходил в школу полгода назад, когда его вызвал классный руководитель за то, что Костя поколотил на переменке одного малого — ябеду.

— Наверно, посулили ему хороший калым, — сказал чей-то голос.

— А то как же! Смотрите, как управляется с их чемоданами.

— Стреляный воробей.

Взревел мотор, и отцовская машина умчалась с площади.

— Хоть бы номер записали, — сокрушался кто-то, — возмущаемся, а мер не принимаем…

— Записывай не записывай — выкрутится! — безнадежным голосом ответил какой-то скептик. — Опытный народ, правды у них не добьешься, рука руку моет…

— Нет, вы это напрасно, — пробасил кто-то третий, — у вас устаревшие сведения, сейчас с хапугами борются, гонят из таксомоторных парков…

Костя отпрянул от рекламного щита и быстрым шагом пошел назад, чтоб его не заметили из очереди. Он пересек площадь с другой стороны и по узкому проулку вышел на свою Канатную улицу.

Глава 10. ГЛУПЫЙ МАЛЬЧИШКА

Дома, как и следовало ожидать, никого, кроме Лени, не было. Костя так был взвинчен, что даже есть расхотелось. Леня, ни о чем не догадываясь, стал рассказывать ему что-то забавное, желая расположить к себе, по-доброму смотрел ему в глаза. Костя слушал, но ничего не слышал. С недоуменной, чуть обиженной улыбкой брат ушел на улицу, и лишь тогда Костя кое-чего поел, не чувствуя, впрочем, вкуса еды. Он нигде не мог найти себе места. Услышав в полной тишине квартиры, как щелкнул в двери ключ — вернулась из своей «Глицинии» мама, — Костя выскочил в переднюю. И не успела мама переступить порог, громко, задыхаясь от возбуждения, выпалил: