Взрослый мир императорских резиденций - [3]
Это описание достаточно объективно. Царь действительно имел атлетическую фигуру. Надо заметить, что в мужской и женской моде того времени широко использовались корсеты.
Великий князь Николай Павлович. О. Кипренский. 1816 г.
Так, в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» Скалозуб характеризуется как «хрипун», «удавленник», «фагот». Эти определения свидетельствуют не только о характере, но и о перетянутой талии. А. С. Пушкин использовал фразу, безусловно, понятную современникам – «гвардейцы затяжные». Кроме этого, в одежде мужчин, для того чтобы придать фигуре требуемые формы, использовалась и вата.
Надо заметить, что к своей внешности Николай Павлович относился с иронией. В 1833 г. император писал своему «отцу-командиру» И.Ф. Паскевичу: «Желал бы с тобой быть неразлучным; за невозможностью сего, прошу тебя в замену оригинала принять и носить подобие моей хари»>8. Под «моей харей» Николай I имел в виду одно из высших имперских отличий – миниатюрный портрет императора, усыпанный бриллиантами.
Современники внимательно фиксировали малейшие изменения во внешнем облике императора. Во время официального визита в Англию в 1844 г. британцы оценивали Николая I и по внешним «параметрам». Один из сановников королевы Виктории отметил, что русский царь «потолстел и что у него несколько поредели волосы на голове, но все-таки он оставался прежним благородным, величественным человеком, царем с головы до ног. Его лицо отличалось открытым выражением, и хотя глаза у него были очень подвижны, но в них скорее выражалась беспокойная наблюдательность, чем подозрительность»>9.
На рубеже 1830—1840-х гг. Николай I начал носить парик. Он не делал из этого секрета. Встречаясь с американским посланником в 1837 г., он без особых комплексов признавал, что «волос-то у меня немного, да и те седые. А ведь это у меня парик, – пояснил он, проводя рукой по голове»>10. Надо заметить, что в ту пору отношение к мужским парикам было совершенно иным, чем сегодня. Со времен Петра I и до конца XVIII в. парики были обязательной деталью повседневного облика российских мужчин аристократов. И хотя в начале XIX в. парики постепенно вышли из употребления, в их ношении не было ничего необычного.
Говоря о прическе и париках императора, следует отметить, что первые парики у Николая Павловича появились в январе 1812 г., когда 16-летний великий князь начал принимать участие во взрослых маскарадах>11.
В качестве парикмахера Николая I обслуживали и профессионалы, и «любители». Например, в апреле 1833 г. его дважды подстригал мундшенкский помощник[1] Федоров (25 руб. за стрижку), в июне – отставной унтер-офицер Максимов и лакей Востриков, в сентябре – камердинер Сафонов, в октябре, ноябре и декабре – вновь мундшенкский помощник Федоров>12. Складывается впечатление, что уже в это время император носил парик-накладку, поэтому «любители» только коротко подстригали отросшие под париком волосы.
Наряду с «любителями» у императора был и профессиональный парикмахер. Его услуги оплачивались раз в полгода. В мае 1833 г. парикмахеру Этиену было выплачено за услуги 245 руб. Именно он изготавливал для царя накладки, чтобы скрыть наметившуюся лысину. В апреле 1834 г. парикмахер получил «за стрижку волос и накладки 230 руб.»>13. Как правило, Этиен готовил царю по две накладки на голову в год. Со второй половины 1830-х гг. накладки для Николая Павловича стали делать самые разные мастера: парикмахер Хемот (стоимость одной накладки – 135 руб.), парикмахер Фелео (стоимость накладки – 75 руб. 71 коп.), парикмахер Этиен (за накладной парик – 58 руб. 87 коп.).
Кроме этого, Николай I, внимательно следивший за своей внешностью, использовал не только помаду для волос, которую ему поставлял все тот же парикмахер Этиен, но и специальную мазь для усов. Во время череды январских и февральских балов брутальный Николай Павлович, следуя моде, завивался (парикмахер Хемот получил за завивку в январе и феврале 1845 г. 69 руб. 30 коп.).
Тщательный уход за внешностью обходился Николаю I в приличную сумму. Например, за 1837 г. парикмахер Этиен заработал 966 руб. Эта сумма включала стоимость стрижек, накладок и помады для Николая I.
Главным парикмахером Николая I с начала 1830-х гг. и до 1843 г. оставался Этиен. Однако позже его место заняли другие парикмахеры (Шемио, Гелио, Хемот, Гешот, Персон). Следует отметить, что, по мере того как волосы царя редели, гонорары придворных парикмахеров сокращались.
В России императоры носили только военную форму. Это было «железное» правило, поскольку они считали себя именно офицерами на троне. Барон М.А. Корф упоминал, что военных офицеров Николай I всегда считал «своими». На одном из частных балов, где было больше статской, чем военной молодежи, барон услышал, как император спросил у одного генерала: «Что тут так мало наших?»>14 Только покидая территорию Российской империи, российский император мог позволить себе носить партикулярное платье[2]. Шитье новых мундиров для Николая I финансировалось из его «Гардеробной суммы»[3]. Расходы на содержание самых разнообразных мундиров в достойном виде, как и на шитье новых, выливались царю в очень значительные суммы.
