Взлет Роя - [11]
Появилась некая маниакальность в желании сблизиться.
В такой ситуации в любой момент мог произойти нервный срыв с непредсказуемыми результатами.
– Псионик я или не псионик?! Надо просто посмотреть варианты выхода из ситуации, – осенило ее в какой-то момент.
Эхинацея вошла в медитативный транс…
5
Проснулся Владислав от ощущения чужого присутствия поблизости. На тварей он, точнее его ментоинформационное поле, сиречь аура, уже давно не реагировала, но на приблизившуюся ауру инстинкты Роева среагировали как на угрозу высшего порядка. Но оно и понятно, очень уж много ее обладательница принесла ему боли, вот чисто на рефлексах орет тревогу и принимает оборонную стойку, в любой момент готовая атаковать.
Изменение в состоянии ауры спящего, а точнее уже проснувшегося, Эхинацея не могла не заметить, а потому сказала мыслеречью:
– Это я…
– Это я уже понял. Собственно, тут никого другого и быть не может.
Тут Владислава, попытавшегося разобраться в оттенках чувств гостьи, что было непростым делом, накрыло. Видение…
От этих пронесшихся в одно мгновение красочных картинок он с трудом пришел в себя, что до самого видения, то… он словно порнофильм посмотрел с участием себя и Эхинацеи.
«Надо же, как меня прихватило, – чуть ошалело и самоиронично усмехнулся Роев. – Но понять меня тоже можно, столько времени монаха из себя вынужденно изображаю, а тут эта понимаешь… Стоп! А фантазия ли это была?! Или же?..»
– Рой…
– Что случилось? – спросил он, снова пытаясь разобраться в гамме транслируемых Эхинацеей чувств, чтобы понять, чего от нее ждать, а то может случилось то, чего он опасался.
– Заходи…
Владислав, быстро одевшись в комбинезон, открыл дверь в свою комнату, запуская все еще остающуюся для него подозрительной женщину.
– Спасибо…
Что до чувств, что стали из нее фонтанировать в несколько раз ярче при встрече, то тут была и опаска, и неуверенность, приправленные сладостным предвкушением и даже смущением, но самое сильное чувство, что она испытывала, – желание. Оно было настолько сильным, что захватило Владислава. Он точно струна среагировал на вибрацию камертона.
«Любовь ли это с ее стороны? Бог весть, но страсть точно! Причем бешеная, что неудивительно с ее психовывихом, – подумал Роев, с трудом вынырнув из потока чужих чувств. – А оно мне надо?»
Будучи профессиональным космонавтом, Роев умел брать чувства под контроль разума, ибо бесконтрольные эмоции в космосе могли привести к гибели. Вот и сейчас он попытался проанализировать ситуацию и найти из нее выход. Ибо близость с Эхинацеей могла привести к еще большим проблемам, так что правильнее было бы сохранять и дальше дистанцию и выдерживать ровные отношения. До сих пор это ему удавалось, хотя он не мог не заметить, скажем так, странностей в поведении Эхинацеи. Но списывал на ее психологический возраст, дескать просто флиртует, играет в любовь, как любая девушка ее психологического возраста, ну и инстинкты ей велят нивелировать возможную угрозу от настороженно относящегося к ней мужчины, а сделать это лучше самым простым и древним способом…
«Но, похоже, все зашло несколько дальше», – подумал он.
Владислав указал на кресло, что сплела сама Эхинацея.
– Что-то случилось? – вновь спросил Роев, присаживаясь напротив.
– Ничего. Просто…
Владислав явственно почувствовал, как палитра эмоций, излучаемых Эхинацеей, стала быстро меняться, начала расти доля смущения, появилась горечь разочарования и даже обиды.
Женщина порывисто встала.
«Э, нет, мне на подводной лодке только обиженной женщины еще не хватало!» – мысленно воскликнул Роев.
Он не понаслышке знал, что это такое, а в его случае это и вовсе может стать сущим кошмаром, ведь она сильный псион, да еще со сдвигом по фазе. А что может сотворить псионик, впавший в ярость… даже его фантазии не хватало, чтобы это представить. Так что проблему требовалось срочно решить.
– Постой… Иди сюда, – как можно нежнее позвал Владислав и протянул руку.
Разочарование сменилось радостью.
Ну а дальше произошло то, что он уже видел в своем видении.
Вот только видеть это одно, а ощутить все наяву – совсем другое. А все дело в том, что они оба являлись псиониками, и это сильно сказалось на испытываемых эмоциях, точнее их восприятии друг друга, что в свою очередь только усиливало чувства, словно срабатывал генератор-усилитель или использовался во все больших дозах допинг.
Мозг буквально выносило от вошедших в резонанс чувств. В какой-то момент они достигли резонансного пика, произошло своеобразное слияние ментальных полей, и Рой с Эхинацеей ощутили себя в прямом смысле единым целым.
Мягко говоря, странное ощущение. Оно даже несколько напугало Владислава.
«А ну как не удастся расцепиться?!» – мелькнула паническая мысль.
«Все будет хорошо, не бойся…» – возникла другая мысль, полная удовлетворения.
Казалось, потребовалась целая вечность, которая на самом деле уложилась в одно мгновение, чтобы понять, что это была ответная мысль Эхинацеи.
Наступило некоторое отрезвление, но к разрыву слияния это не привело. Зато такое чуть отстраненное восприятие происходящего позволило ему увидеть-ощутить себя висящим в космической пустоте…
В точке Лагранжа между Землей и Солнцем зафиксирована гравитационная аномалия. Чтобы понять, что это такое, и по возможности заполучить это нечто в свои руки, Россия посылает космонавта Владислава Роева, так как автоматические станции оказались не способны провести разведку.В момент, когда космоплан «Молния», на котором летел Роев, вошел в район гравитационной аномалии, та сработала и захватила его в зону своего действия. Все попытки космонавта вырваться из гравитационного захвата ни к чему не привели.
Главный герой оказывается в тюрьме, но сидеть десять лет… Да и за убийство, которое он совершил в камере, ему наверняка навесят еще. Находится неожиданный выход — в тюрьму прибыл вербовщик, и Миха Кемпл попадает в армию. Он проходит все: обучение, бой, плен. После чего переходит в элитный отряд «Берсерк».
Спустя 2000 лет взвод лейтенанта Камышова, замороженный в горах под лавиной, получил шанс на вторую жизнь – ведь только воины из прошлого способны спасти земную цивилизацию от космического вторжения.
Все, чего хочет Владислав Роев, попав на другой конец галактики и каким-то чудом получив свободу и сохранив жизнь, это найти спокойное место. И, кажется, он даже нашел такое, но, увы, верно кем-то сказано: «Покой нам только снится». Галактические мегакорпорации действуют по отработанному столетиями алгоритму, который предписывает уничтожать всех, кто даже в отдаленной перспективе лишь теоретически может оказаться соперником и представлять угрозу их финансовому благополучию, если по каким-то причинам предполагаемого конкурента не удалось подмять под себя.
Земля, как и все колонизированные ею миры, была захвачена пришедшими из ниоткуда тертарами – расой завоевателей. Они загнали оставшихся в живых людей в рудники, сделав их рабами. Но люди решили бежать, понимая, что на Земле все кончено, и нужно основать новую цивилизацию. Захватив один из грузовиков, они по рискованной и не опробованной методике прыгнули сквозь звезду…
Его оклеветали и преследуют – и мафия, и полиция. Единственное спасение – стать звездным наемником. Но его будут искать и на других планетах. Выход – стать лучшим из лучших и вернуться домой, чтобы устроить свою вендетту, свою маленькую войну. И горе тем, кто станет на пути Наемника.
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.
