Взлет - [14]

Марина слегка постучала ключом передачи, укрепленным справа на столике, пробуя подвижность пальцев. Рука немного отогрелась, можно было начинать работу. Чуть подвинув волну передачи, щелкнула выключателем и нажала на ключ. Нажала чуть сильнее еще раз, но сигнальная лампочка в ключе не загорелась - это значило, что питание на радиопередатчик не поступало. В наушниках не было слышно ни шороха, ни потрескивания радиоволн.

Марина включала и выключала тумблер. Тревога охватывала ее. "Спокойно! - сказала она сама себе. - Может быть, перегорела лампочка?" Но сменить ее было некогда, так как подходило время передачи. Она снова включила радиопередатчик.

"Я УГР, - торопясь отстукивала она ключом. - Широта 55° 45'', долгота 94° 10''. Нахожусь на высоте 7500 метров. Температура воздуха - минус 34°. Лечу над холодным облачным фронтом. Нижняя граница облаков неизвестна. Сообщите погоду районе Душкачана. Раскова".

С беспокойством стала ждать ответа. Но приемник молчал, не было слышно писка других радиостанций, стука морзянки. Не работал и радиокомпас.

До рассвета еще далеко, часов шесть полета, надо набраться терпения и ждать. Сейчас лезть в рацию не имело смысла: в темноте вряд ли она устранит неисправность.

Марина замерзла. Клонило в сон, мысли текли вяло и нехотя. Протянула руку к термосу - там еще оставалось немного чая. Выпила несколько глотков и взяла блокнот - надо сообщить Вале о происшедшем. Была почти уверена, что Валя не станет терять высоту, и все-таки написала: "В кабине иней, может быть, снизимся? Передатчик вышел из строя, очередную радиограмму не смогла передать. Буду ждать утра, чтобы узнать, в чем дело. Как ты там?"

Валя ответила: "Внизу по курсу появляются разрывы облаков, изредка мелькает темными пятнами земля. Скоро будем снижаться, потерпи еще часок. Пока все спокойно, моторы работают хорошо, да, верно, ты и сама слышишь. Обледенение прошло, в кабине инея нет, продувает, наверно, больше, чем у тебя. Пока есть кислород, надо идти с запасом высоты на всякий случай. Высота - это лишнее время для раздумий, когда припечет".

Марина пробежала глазами ответ Вали. "Что ж, будем ждать рассвета..."

Около полуночи ей удалось еще раз снять высоту двух звезд и определить, где они сейчас находятся. По расчетам выходило, что Байкал они уже пролетели и, значит, надо следовать курсом строго на восток.

С нетерпением ждала она рассвета. Что-то принесет он им? Сможет ли она сразу определить свое местонахождение? Какие еще сюрпризы готовит им погода?

Небо постепенно светлело. Вскоре в кабине уже можно было различать отдельные предметы. Марина увидела, что стекла кабины заледенели. Резервные умформеры (машины, питающие радиостанцию токами высокого напряжения), которые располагались перед входным люком, тоже покрылись льдом. Значит, они замерзли. До основных умформеров, находившихся глубоко под сиденьем, невозможно добраться, но, по-видимому, они в таком же состоянии. Так вот почему радиостанция молчит!

Валя начала снижаться. Марина уже различала далеко внизу темные увалы гор, грозные острые вершины, пересекающие путь. По глубоким ущельям полз туман, закрывая реки. Все вокруг было дико, сурово, однообразно. На огромном пространстве от Байкала на восток тянулись горы. Как найти на карте место, где они сейчас летят? Вот здесь? Или здесь?

"Что будем делать? - написала она Вале. - Повернем, направо и выйдем на железную дорогу Чита - Хабаровск? А там на Комсомольск? Только опасно: граница рядом. Хорошо, если землю будет видно, Амур не перемахнем, а если нет, если облачность?"

"Думаю, что надо идти прямо на восток, к Охотскому морю, а потом к Комсомольску", - ответила Валя.

Больше девяти часов у них нет связи ни с Москвой, ни с Хабаровском, на земле не знают, что с ними. Поглядывая на часы, Марина решила попробовать очистить ото льда умформеры. И она стала осторожно скалывать лед. Потом накрыла их меховым унтом и стала осторожно включать и выключать радиостанцию. Прошло 10, 20 минут, и вдруг на передатчике загорелась контрольная лампочка!

Еще не веря тому, что радиостанция заработала, Марина начала отстукивать радиограмму: "Я УГР! Срочна пеленгуйте, сообщите мое место".

Она надеялась, что откликнется Хабаровск, но, переключившись на прием, она вдруг услышала далекие позывные Москвы и настойчивые призывы: "УГР! УГР! Немедленно отвечайте! УГР! УГР! Немедленно отвечайте!"

Наверное, до них дошли сигналы Марины, потому что внезапно позывные смолкли, а через несколько мгновений Марина услышала: "Повторите, повторите..." Она без конца передавала и передавала радиограмму, но в ответ слышалось только: "Повторите, повторите..."

Облачность оборвалась, словно обрезанная ножом, и Марина вдруг увидела внизу море. Охотское море! А справа вырисовывался в туманной дали берег.

Раскова стала уточнять местонахождение самолета по карте. Она быстро нашла этот кусочек берега и написала Вале: "Справа Тугурский залив, надо разворачиваться вдоль берега и идти на Николаевск-на-Амуре. Кажется, я установила связь. Во всяком случае, нас услышали в Москве. Разворачивайся, через час мы будем над Николаевском. Можно сказать, что задание уже выполнено, мы на Дальнем Востоке!" Валя ответила: "Бензина еще на три часа. Думаю идти на Комсомольск. Там лучше аэродром. В Николаевске аэродром небольшой, и я беспокоюсь за посадку. 500 километров до Комсомольска пройдем часа за два. Давай курс. Передаю управление Полине. Отдохну перед посадкой".