Взаперти - [42]

Я ощутила, как загорелись щеки. Терпеть не могу эту свою способность легко краснеть. Ноги прилипли к дивану, я отклеила их и подтянула колени к груди. И положила на них голову, чтобы спрятать от тебя лицо.

– Дикость какая-то – вот так за мной следить.

– Не всегда. Иногда бывало неплохо.

Румянец исчез. Но меня опять замутило: с тошнотой приходилось бороться всякий раз, когда я думала, как ты обошелся со мной. Мне хотелось знать, чего ты успел насмотреться в парке за эти годы – я ведь натворила немало глупостей, – и вместе с тем знать об этом совсем не хотелось. А тем более спрашивать.

И я вместо этого задумалась о парке, о том, как бывала там раньше. Сначала – вместе с родителями. Мы ходили туда по воскресеньям целый год или еще дольше, во всяком случае, в хорошую погоду. Мама с папой усаживались на скамейку с газетами, я играла рядом. Мама брала для меня игрушки, но мне больше нравилось бродить вокруг цветочных клумб и сочинять сказки о королевстве эльфов. Это были хорошие воспоминания, одни из самых счастливых, какие я сохранила о родителях. В то время мама была еще не так занята работой, папа вел себя как-то спокойнее. Я считала нашу семью нормальной и счастливой. Должно быть, в том году, тем летом я и встретилась с тобой в первый раз.

А ты всё это видел? И тебя притянули ко мне в том числе и редкие моменты блаженства семейной жизни? Я повернулась к тебе. Ты ухватился за гвоздь, торчавший в одном из столбов веранды, и пытался вытащить его из дерева. Я смотрела, как ты расшатываешь его, пытаешься поддеть ногтем. На этом занятии ты сосредоточился полностью. Ссутуленный, ты казался ниже ростом. Я откинулась на спинку дивана и перевела взгляд на небо. На это голубое-голубое небо, такое бескрайнее и пустое. Правда, в тот день на нем виднелись несколько облаков – клочки сахарной ваты на голубом фоне. Я попыталась разглядеть в них лица.

Сколько раз я занималась тем же, валяясь в парке с Анной! Бена мы находили практически сразу же – он был большим облаком с изогнутым, как улыбка, краем. Анна говорила, что однажды видела в небе Джоша, который смотрел на меня.

После этого я стала наблюдать за Джошем. Даже заговаривала с ним, пытаясь решить, действительно ли он такой противный, как я думала. Этим я его только раззадорила. Он начал ходить за мной по пятам, околачивался возле нашей компании. Анна не возражала, и это выглядело странно, потому что всем же было ясно, что Джош помешался на мне. Но она, возможно, хотела, чтобы я встречалась с ним. Тогда Бен достался бы ей одной.

Меня передернуло. Там, в облаках, витала мысль, которую совсем не хотелось развивать. Я опустила взгляд и попыталась сосредоточиться на тебе. Но мысль не уходила. Теплая летняя ночь. Почти два года назад. В том парке. Та самая ночь.

Ты подсунул палец под гвоздь и дернул его.

Джош был там в ту ночь, мельтешил поблизости, как летучая мышь. В тот раз нам досталось бухло, притом крепкое. Каждый принес понемногу, всё смешали в двухлитровой бутыли. Анна смеялась, Бен тискал ее прямо там, в парке, у всех на виду. Я слышала, как вжикнула расстегнутая молния. Слышала, как щелкнула резинка трусиков. Джей и Бет прикалывались, что эта парочка сейчас лишится девственности прямо здесь, прямо при нас, но на самом деле все мы им завидовали. Мы пропускали Анну и Бена, когда передавали бутылку по кругу, а сами продолжали пить. Спустя некоторое время наш разговор оборвался. Затем Джей и Бет скрылись в кустах. И я осталась рядом со своими лучшими друзьями, которые меня и не замечали из-за своей прелюдии.

Но Джош по-прежнему был там, в тени за моей спиной. Я выпила еще. По глупости я считала, что Анна и Бен скоро остановятся и мы вернемся домой все вместе. Анна взглянула на меня поверх плеча Бена, и я поняла, чего она от меня хочет. И я свалила. Спотыкаясь, брела по темному парку к выходу. Не знаю, куда ушли Джей и Бет, я их не видела. В воздухе висел густой запах, землистый и тяжелый. Какие-то крохотные мошки плясали перед глазами.

Джош шел следом.

Поначалу я не видела его, но услышала шаги, когда была на полпути к выходу. Шаги нерешительные, поспешные. Слышно было, как шуршит ткань его джинсов при ходьбе. Я обернулась. И увидела его на расстоянии трех метров, надвигающегося на меня. Он выглядел… мерзким. Будто последние месяцы ждал, когда я достанусь ему одному, да еще пьяная. Всё это время он преследовал единственную цель. Пока я смотрела на него, у меня закружилась голова. Пришлось схватиться за дерево, чтобы не упасть.

Вот тогда-то я и запуталась. Свернула не на ту тропу и не сразу это заметила, потому что Джош заговорил со мной. Я думала лишь об одном: как бы еще прибавить шагу. Он низко и приглушенно хохотнул.

– Джемма, подожди, – повторял он. – Я хочу только поговорить.

Я очутилась в той части парка, где бывала редко, – в самой глубине, среди папоротников. Где-то впереди есть пруд – вот и всё, что я помнила. Для того чтобы вернуться к выходу, надо было идти туда, откуда я пришла. Но этот путь преграждал Джош. Он продолжал приближаться. Стало так темно, что я не могла разглядеть даже, насколько он близко.