Вызывающий бурю - [8]

Вывеска таверны потемнела от времени и грязи, но если Бахлю не изменяла память, на ней были изображены шлем и плащ. Во всяком случае, в отличие от многих других заведений, на этом не был вывешен его собственный портрет. Таверна была захудалой, но все-таки окна ее гостеприимно светились, приглашая обогреться после студеного ночного воздуха. Бахль сомневался, что здесь ему обрадуются, но все-таки взялся за ручку двери и вошел.

Глаза сразу защипало от дыма: просторную комнату освещали два очага и несколько масляных ламп. Тут и там беспорядочно стояли грубо обтесанные столы, пол стал липким от грязи и пролитого пива. За стойкой Бахль увидел сонного толстяка, еле втиснувшего в этакую тесноту свой живот; трактирщик мрачно взглянул на нового посетителя.

Центром всеобщего внимания был человек лет пятидесяти с грязными растрепанными волосами. Он сидел у огня, положив правую ногу на табурет, и рассказывал о том, кто повстречался ему по дороге в Круглый город.

Высокий белоглазый низко опустил голову, пробираясь к стойке. Он взял кружку пива, которую ему молча протянули, и швырнул на стойку серебряную монетку. Хозяин нахмурился, подобрал ее и отправился за сдачей.

Пряча лицо, ссутулившись, чтобы не выглядеть очень высоким, Бахль пересек зал. Когда трактирщик вернулся со сдачей – целой пригоршней разных монет, – Бахль кивнул ему и уселся на скамью в самом дальнем углу комнаты, откуда без помех мог слушать рассказ.

Правитель чуть не расхохотался над самим собой. Вот он сидит и потягивает пиво – на удивление приличное для такого заведения – но зачем? Уж не сошел ли он с ума, раз сидит один в таверне в самой неприглядной части города, всего в получасе ходьбы от своего дворца?

Но тут рассказчик упомянул его имя и имя Аракнана – и герцог тотчас насторожился. До сих пор Бахль слушал вполуха, поэтому понял лишь, что Аракнан пожелал поговорить с сыном рассказчика. Интересно, с какой это стати?

Он отпил еще пива, уже не различая вкуса. В нем всколыхнулось тревожное чувство: сперва тот искатель, нашедший свою смерть в Тире, теперь имя Аракнана. Бахль вдруг ясно увидел, как по улицам города вьется нить, которая охватывает его плечи и оплетает его, словно паутина. Цепь невероятных, необъяснимых событий… Это очень походило на деятельность некоей шпионской сети.

Рассказчик между тем заявил, что однажды, когда он еще служил в кавалерии, он видел, как наемник Аракнан входил во дворец.

– Сам главный распорядитель велел мне забыть об этом, – с заговорщицким видом добавил он.

Бахль сморщил нос. Он не поверил. Вряд ли даже самый наблюдательный стражник сумел бы заметить Аракнана, если бы тот сам не захотел быть замеченным, а главный распорядитель обычно успешно запугивал своих подчиненных. И все же странно было слышать имя Аракнана из уст рассказчика в таверне. Бахль был знаком с Аракнаном уже больше ста лет, но все равно почти ничего о нем не знал. Даже слухи о том, что Аракнан когда-то обучал фехтованию Кази Фарлана, первого белоглазого и последнего короля по линии Вернола, никак не подтверждались. Все это было еще до Великой войны, семь тысяч лет тому назад. В это Бахль мог поверить: бессмертные умеют хранить тайны, и ни у одного смертного не было таких глаз, как у Аракнана.

Но даже то немногое, что он услышал, пробудило в нем желание поговорить с мальчиком, которым заинтересовался Аракнан. Аракнан действовал обычно по своему усмотрению, но иногда выполнял приказы богов; и что бы он ни задумал, в этом не помешало покопаться.

Какой-то старик у очага закашлялся – явно нарочито. Скорее всего, он обычно развлекал здесь публику, и его раздражало, что теперь вниманием людей завладел грязный погонщик. В основе культуры Фарлана всегда лежало пристрастие к разным историям и загадкам: фарланы больше всего любили рассказывать красивые побасенки, запивая их кружечкой, а может, и четырьмя. Даже в самой захудалой таверне всегда имелся собственный сказитель, развлекавший посетителей.

Старик разгладил бороду и заерзал на скамье, пытаясь привлечь к себе внимание. Бахль внутренне улыбнулся. Истинные деяния Аракнана были известны лишь горстке людей; больше того, многие его подвиги, скорее всего, прошли незамеченными и остались неизвестны истории.

– Аракнан загадочен, как сами боги, – начал старик, специально говоря вполголоса, чтобы заставить людей напрячь слух.

– Некоторые считают, что он участвовал в Последней битве. Возможно, он происходит из проклятой богами семьи Вуков.

Он помолчал, ожидая, пока смолкнет гул голосов, порожденный его словами. Люди делали охранительные жесты, бормотали заклинания от чар, чтобы защититься от проклятия.

«Суеверные глупцы, – подумал Бахль. – Лишь демонов можно привлечь, произнеся их имя».

Старик снова откашлялся, завладев вниманием собравшихся.

– Возможно, он – демон, который бродит по нашей земле. Мы почти ничего не знаем наверняка, знаем только, что он появляется без предупреждения, часто перед битвой, сам назначает цену и никогда не вступает в торг. Помните покойного герцога Хелректа?

– Того, который убил жену и ушел в монастырь? – спросил один из смельчаков.