Выжженная Земля 1943-1944 - [151]

Разведка Гота также установила сосредоточение моторизованных соединений в районе Лютежа. Гот даже решил танковым ударом положить конец этим приготовлениям противника, однако Гитлер запретил эту атаку.

Таким образом, Лютеж, теперь изобилующий оружием, стал воротами, из которых русские готовились внезапно выйти и начать свое большое наступление. Ватутин продолжал подготовку без помех. К началу ноября он сосредоточил восточнее реки три армии, танковый и кавалерийский корпуса; сконцентрировал фантастическое количество артиллерии. Гречко пишет: «Две тысячи орудий и минометов, а также пять сотен установок реактивной артиллерии были готовы к бою на плацдарме. Таким образом, на участке 38-й армии плотность артиллерии достигала более трехсот стволов на один километр фронта. Это означает орудие или миномет на каждые десять метров. Никогда раньше наше наступление не поддерживалось таким количеством артиллерии. В целом советские войска на участке прорыва в Лютеже значительно превосходили немецкие — по пехоте в три раза, по артиллерии в четыре с половиной, по танкам в девять».

Русский план заслуживал таких усилий.

В чем же состоял этот план? Взятие Киева на этот раз с севера; уничтожение немецкой 4-й танковой армии; захват транспортных центров западнее Днепра, включая Житомир, Бердичев и Винницу, глубоко в тылу немецкого фронта; и, наконец, поворот на юг с целью окружить и уничтожить все немецкое южное крыло. Дерзкий удар.

Удастся ли? Сможет ли Сталин в конце концов совершить то, к чему он стремился уже со времен Сталинграда?

2. Цель — Киев

В подвале школы в Петровцах — Атака гвардейцев — Полоса фронта соединений с Северного моря и из Бранденбурга прорвана — Танки с оглушающими сиренами и слепящими фарами — Киев спасти нельзя — Гибель 88-й пехотной дивизии — Трагедия 25-й танковой дивизии — Неудавшийся немецкий удар — Гот смещён.

Деревня Новые Петровцы находилась на Лютежском плацдарме сразу за советской линией фронта. В подвале разрушенной школы располагался командный пункт генерала Ватутина. Всего в пятидесяти метрах были передовые командные пункты 3-й гвардейской танковой армии и 38-й армии. Два командующих армиями, генерал Рыбалко и генерал Москаленко, и члены Военных советов их фронтов работали в непосредственной близости от войск. Командиры корпусов и дивизий тоже оборудовали свои штабы поблизости. Возможно, военная история не знает другого подобного случая, чтобы такое количество старших офицеров, вплоть до командующего фронтом, собиралось на столь малом пространстве, вблизи основной оборонительной линии, в середине плацдарма до отказа набитого войсками.

На сей раз скопление генералов на линии фронта ни в коем случае не было ошибкой — оно являлось частью плана. Кроме прочего, войска должны были осознать исключительную важность предстоящей операции, требующей особого напряжения сил от каждого: от командующего армией до последнего стрелка. Устраивались собрания, на которых выступали политработники, члены Военных советов, уважаемые коммунисты и имеющие много наград солдаты. Всячески создавалась атмосфера всеобщего подъема и уверенности в победе.

Отличившихся красноармейцев торжественно принимали в ряды Коммунистической партии; только в октябре на 1-м Украинском фронте в члены и кандидаты в члены партии вступили 13 000 человек. Публично давались клятвы, что люди не пожалеют жизни для победы и Киев будет взят к двадцать шестой годовщине Октябрьской революции. Широкую огласку получили слова сержанта Валентина Комиссарова: «Я буду сражаться, пока в моих жилах течет кровь, пока мои глаза могут видеть, а руки держать оружие».

1 ноября в подвале школы Никита Сергеевич Хрущев в присутствии Ватутина представил членам Военных советов общий план операции. «Во что бы то ни стало надо освободить Киев к празднику», — объявил он.

Во что бы то ни стало.

Ватутин не постоял за ценой.

На рассвете 3 ноября две тысячи орудий и пятьсот реактивных установок открыли огонь по немецким позициям в Лютеже. Сорок минут снаряды рвали утренний туман. Как только туман начал подниматься, появились самолеты советской 2-й воздушной армии и начали бомбить немецкий фронт. После этого стрелковый полк 38-й армии, поддержанный 5-м гвардейским танковым корпусом Кравченко, пошел в наступление. «Ура!»

Удар пришелся на три немецкие дивизии — 88, 68 и 208-ю пехотные дивизии: части из Франконии, Гессена и Бранденбурга. Артиллерийская подготовка была настолько массированной, что на первых нескольких сотнях метров советские стрелковые соединения практически не встретили сопротивления. Лишь к середине дня немецкое противодействие окрепло. Тем не менее дивизиям генерала Москаленко удалось разорвать немецкий фронт на участке более девяти километров и вклиниться в оборонительную зону противника на расстояние от шести до девяти километров.

Генерал-полковник Гот бросил против прорвавшихся советских соединений свою гамбургскую 20-ю мотопехотную дивизию под командованием генерала Яуэра, а также части бранденбургской 8-й танковой дивизии. Тщетно. Остановить наступательный порыв шести стрелковых дивизий и одного танкового корпуса было невозможно.