Выжженная Земля 1943-1944 - [133]

14 сентября произошло то, на что надеялся Сталин и что предвидел Манштейн, — советские дивизии Воронежского фронта разгромили северный фланг группы армий, прорвали немецкий фронт и двинулись на юго-запад, в направлении Днепра. Русские вышли к Окопу между реками Сула и Юдай и оказались всего в ста двадцати километрах от Черкасс. Севернее, в районе Нежин-Бобровица, передовые части Центрального фронта Рокоссовского были в семидесяти четырех километрах от Киева, столицы Украины. Создалась угроза, что русские могут захватить важнейшие переправы через Днепр в тылу немецкого фронта.

К этому моменту были упущены все возможности перебросить резервы, остановить противника перед Днепром. Они были упущены вследствие пагубной нерешительности Гитлера. Манштейн лаконично доложил в Ставку фюрера: «Противник прорвался к Кременчугу и Киеву. Завтра утром я приказываю 4-й танковой армии, обходя Киев, отступать к Днепру, чтобы предотвратить окружение и уничтожение армии малыми группами перед рекой». Однако Манштейн также объявил немедленное отступление к Днепру 8-й армии и 1-й танковой армии. И добавил такое предупреждение: «Остается сомнительным, удастся ли нам переправиться через реку без подхода прикрывающих сил».

В оперативном управлении Главного командования сухопутных войск Германии началось смятение: даже генерал-фельдмаршал фон Клюге, обычно поддерживавший стратегию Гитлера держаться за все, прислал в высшей степени тревожную радиограмму. «Отступление основной части моих сил к “Восточному валу” становится неизбежным», —докладывал он. Гитлер тем не менее срочно сообщил Манштейну: «Приказ не отдавать. Фюрер завтра ожидает вас с докладом в “Вольфшанце”».

Четвертое совещание Гитлера со своими маршалами открылось в атмосфере крайнего напряжения. «Сейчас решается судьба не днепровской линии или экономически важных регионов Донбасса, решается судьба всего Восточного фронта», — начал Манштейн.

Его мужественные слова и стоящие за ними упрямые факты заставили наконец Гитлера увидеть очевидное. Он согласился на отвод главных сил за Днепр и Десну. Только южный фланг 6-й армий должен был держать «линию Вотана» восточнее Днепра — от Мелитополя к излучине Днепра у Запорожья. 15 сентября Манштейн отдал соответствующие приказы. Важное решение было принято. Однако было ли оно принято вовремя? Или уже слишком поздно? Смогут ли войска добраться до переправ и форсировать реку до того, как их нагонят русские?

Начинался захватывающий период в истории войны.

3. «Восточный вал»

Величественная река Днепр — Стена, защищающая экономические богатства — Запорожская плотина — Приказ в девяносто строк — Эвакуация линии фронта в тысячу километров — Бесконечный переход — Выжженная земля.

Днепр — какая река! После Волги и Дуная третья по величине река в Европе, вторая — в Европейской России. Она берет начало на Валдайской возвышенности, течет на юг 2283 километра и впадает в Черное море. Это линия жизни изобильной Украины. На ее берегах стоит колыбель русской государственности. Могучая река: до сорока метров глубиной и до трех километров шириной. Как почти у всех русских рек, ее западный берег крут и обрывист, а потому представляет собой идеальную оборонительную позицию.

Легко понять, почему летом 1943 года эта река воплощала тайные надежды немецкого Генерального штаба и воюющих войск. Здесь, за естественной преградой, можно возвести мощную оборонительную зону — «Восточный вал», о которой Главное командование сухопутных войск Германии мечтало еще со времен поражения под Курском. Здесь можно ждать Красную Армию, здесь ее можно остановить.

Гитлер знал о позиции своих генералов вот уже несколько месяцев. Однако, поскольку его стратегическое кредо требовало «держаться любой ценой» и отступление, даже в качестве стратегического сдерживающего действия, в его глазах являлось смертным грехом, он долго запрещал создание укреплений, бункеров и траншей на западном берегу Днепра. «Простое знание, что позади них есть хорошо оборудованная линия, будет побуждать моих генералов и войска к отступлению», — полагал Гитлер. Только в середине августа, когда русские уже сносили все на пути к Днепру, он скрепя сердце санкционировал начало работ на «Восточном валу» вдоль Днепра и Десны. Он санкционировал — но не выделил на это рабочих рук.

Теперь, в середине сентября, ошибки многих месяцев требовалось возместить за несколько дней или часов.

Положение стало крайне опасным. Поскольку если наступающие русские не будут остановлены у днепровского барьера — что тогда? Крым будет потерян. Украина будет потеряна. В пределах досягаемости русских окажутся границы Румынии. Было совершенно очевидно: судьба войны на Востоке в самом деле решается на Днепре.

Для Сталина Днепр являлся самой заманчивой стратегической, экономической и политической наградой. Величественная река была не только военной линией, она была также последним серьезным препятствием на пути к жизненно важному сырью Украины и Румынии. Пока Вермахт контролирует житницу России, плодородные регионы западнее Днепра, будут хлеб и молоко, яйца и мясо. Но еще важнее, что за Днепром были не только плодородные поля—под черной землей этих полей лежали самые желанные сокровища индустриальной эры. В Кривом Роге добывали украинскую железную руду. В Запорожье и Никополе — ценные марганец и цветные металлы, медь и никель, которые так необходимы военной промышленности. Более 30 процентов потребностей Германии покрывались из этих источников.