Выжженная Земля 1943-1944 - [127]

Его нетерпение объяснялось курьезным обстоятельством. Из-за ошибки в оперативной сводке он уже сообщил военным атташе союзников в Москве, что Харьков освобожден, и ему не хотелось давать опровержение. Его приказ мотивировался престижем, а престиж обычно неважный советчик. Немецкая воздушная разведка 4-го воздушного флота обнаружила подготовку к фронтальной атаке коридора. «Штуки» 8-го воздушного корпуса генерала Зайдемана спикировали на русские позиции. Формирование располагало только 1800-килограммовыми бомбами — гигантскими бомбами, предназначавшимися для бомбежки военных кораблей. Теперь эти тяжелые бомбы рушились на деревни и леса, где сконцентрировались танки Ротмистрова. Вздымались огромные фонтаны земли, а взрывы, подобные землетрясениям, ощущались далеко вокруг. Советскую атаку отложили на двадцать четыре часа, но Ротмистров был последователен.

К утру 19 августа, невзирая на заградительный огонь немецкой артиллерии, танки Ротмистрова двинулись тремя клиньями через воронки и поля подсолнухов прямо на главную дорогу из Ахтырки в Харьков. Они атаковали и оказались на шахматной доске противотанковых и зенитных орудий. То, что несколько недель назад случилось с немецкими танковыми полками и дивизионами штурмовых орудий в Курской битве, теперь переживали советские танковые батальоны на подходах к Харькову: хорошо спланированная противотанковая оборонительная система била их в огромных количествах. Последние прорвавшиеся группы были атакованы затаившимися «Пантерами», «Тиграми» и штурмовыми орудиями, уничтожены или обращены в бегство. На поле битвы осталось сто восемьдесят четыре подбитых Т-34. Но Сталин жаждал Харькова.

На следующий день генерал Ротмистров изменил свою тактику. Огромным танковым клином — двести Т-34 — он пошел в наступление вдоль железнодорожной линии. Бронированная армада исчезла на двухстах гектарах подсолнухов. Будто скошенные невидимым жнецом, подсолнухи выше человеческого роста падали под гусеницы танков. Стальной флот приближался. Однако на краю этого моря подсолнухов лежали в засаде охотники — фаланги «Пантер», «Тигров» и штурмовых орудий типа «Фердинанд». Между ними возвышались непреодолимые 88-мм пушки.

Из-под покрова подсолнухов стали показываться танки Ротмистрова. «Огонь!» Раскат грома, блеск молний и языки пламени. Звук, похожий на звон церковных колоколов. Сто пятьдесят русских танков были разбиты на краю поля подсолнухов.

Но Ротмистров имел в резерве еще сто шестьдесят танков. И Сталин жаждал Харькова.

Небо стало кроваво-красным от дыма, шум сражения стих, наступила темная и душная ночь. Незадолго до полуночи с поля подсолнухов снова донесся лязг гусениц и рев моторов. Было новолуние, и в темноте человек не мог видеть собственной руки. На этот раз генерал Ротмистров хотел взять в союзники темноту. Сигнальные ракеты прорезали ночь.

«Посты, к бою! Атакуют танки противника». Данные для стрельбы: «На час; бронебойные — сто — огонь!» Т-34 получил прямое попадание и быстро загорелся, как факел. В его свете бойцы увидели на дороге приземистые танки противника. Скоро в бой с противником вошли немецкие танки.

«Пантеры» и Т-34 таранили друг друга, стреляли в упор. Русские прорывались через немецкую противотанковую оборону смело и решительно, но тут в бой вступила основная часть немецких танков.

Место ночного боя освещалось заревом схватки, видимость составляла примерно сто метров. Это была гигантская ночная дуэль двух танковых армад. Горящие танки, подбитые штурмовыми и противотанковыми орудиями, служили ориентирами для Т-34 в их попытке прорыва.

Через три часа все стихло. Никто не знал исхода. Но на рассвете стало ясно: генерал Раус, опытный командир многих танковых баталий, выиграл эту дуэль. Более восьмидесяти развороченных Т-34 лежали на поле битвы. Из прорвавшихся на пятнадцать километров танков противника только три достигли западной окраины Харькова. Там они натолкнулись на штаб 106-й пехотной дивизии, чей противотанковый расчет подбил два из них и захватил третий.

Однако дивизии 11 -го корпуса тоже понесли тяжелые потери. 394-й мотопехотный полк 3-й танковой дивизии сократился до двух стрелковых рот. Многие офицеры всех частей погибли в бою. В разведывательном батальоне капитана Дайхена осталось всего восемьдесят человек, а в 331-м гренадерском полку 167-й пехотной дивизии —двести.

Сходным образом обстояли дела и в других частях 11 -го корпуса. В 6-й танковой дивизии осталось пятнадцать машин, в 503-м батальоне «Тигров» — девять, в трех дивизионах штурмовых орудий вместе — двадцать четыре. Но Харьков отстояли. И советская 5-я гвардейская танковая армия потерпела поражение.

В штабе группы армий «Юг» генерал Буссе фиксировал приходящие донесения. Харьков удержали. Однако генерал-фельдмаршал фон Манштейн был не в настроении стремиться к эффектным победам. Рано или поздно Харьков окружат. И это будет означать не только то, что полдюжины дивизий окажутся в ловушке, но и то, что русские получат возможность двигаться мимо города к Днепру, в тыл 8-й армии. Склоняясь над своей картой, Манштейн сказал Буссе: «Я лучше потеряю город, чем армию».