Выживших не было - [12]

Форт Маковски представлял собой систему связанных друг с другом блокгаузов, окружающих многоэтажное центральное здание. Все постройки находились за бетонной стеной, обвитой сверху колючей проволокой. Несомненно, по проволоке был пущен электрический ток. Да и сигнализация подключена. Оставляя лишь путь сквозь стальные ворота по узкому коридору, в середине которого находилась железнодорожная колея. Очевидно, пространство между стенами и колеей было заминировано и простреливалось из пулеметов.

— Путь один — по железной дороге, а это очень рискованно, — продолжил Смит.

— Меня возьмете? — неожиданно спросил Уиздом.

Смит повернулся и посмотрел на паренька:

— Дело опасное, но, думаю, ты дорос до него. Проблема здесь одна — внешний вид. Понимаешь, все, находящиеся в поезде, должны быть в форме президентских «Ударных отрядов». Ты же выглядишь слишком молодо. И, кроме того, нам нужны надежные люди, чтобы обезвредить зенитное подразделение у железной дороги в форт. Думаю, что именно здесь ты лучше всего проявишь свой талант. Я говорю это не потому, что собираюсь оградить тебя: захват этих зениток — чрезвычайно опасное предприятие. А если кто-то пристально вглядится тебе в лицо и определит твой истинный возраст, это сорвет всю операцию, Уиздом.

— Хорошо, тогда я займусь захватом ПВО, — он вернул бинокль. Смит кивнул. — Мне лучше быть верхом.

Смит вновь кивнул, отвернувшись от Уиздома, он понял, что Холден и Стил смотрят на него:

— Что, джентльмены?

— Моему сыну было бы почти столько же, — бросил Холден и взял свой бинокль.

Смит не сказал ничего…

* * *

Роуз Шеперд складывала свой багаж в сумку. Все очень практично для войны — черные тяжелые ботинки, черные рубашки, теплый черный шерстяной свитер.

Бросив свитер на остальную одежду, она опустилась на колени на лежащее на полу одеяло.

Роуз закрыла глаза, но это не помогало.

Слезы текли все равно.

Глава девятая

— Меня зовут Эмма, — сказала она.

— Привет, Эмма.

— Можно войти?

Джеффри Керни пристально взглянул на нее: он знал, зачем к нему прислали эту девушку. На ней была великоватая хлопчатобумажная ветровка, синие джинсы, обтягивающие, словно вторая кожа, и оранжевая вязаная блузка, оставлявшая открытой приличный кусок талии вместе с пупком. Светлые волосы ниже плеч, и очень молодое, симпатичное личико.

— Входите.

Она вошла в его спальню, не закрывая дверь (судя по всему, из застенчивости).

— Я, правда, сочувствовала, узнав о вашей девушке.

— Спасибо.

— Вы, наверно, ее очень любили.

— Да, — он стал говорить с американским акцентом, устав решать всю эту шараду. Прикончить Борзого и Монтенегро, и точка. Но еще рано. — Чем могу быть вам полезен?

— Мистер Монтенегро прислал меня к вам… чтобы…

— Я действительно устал, милая, — Керни знал, зачем именно прислал ее Монтенегро.

Но вместо того, чтобы повернуться к дверям, она спросила:

— Могу я поговорить с вами?

— Конечно, — ответил Керни.

Она сложила ладони, сплетя пальцы на голом животе:

— Если… а… если…

— Если что? — он достал «Зиппо» и закурил от сине-желтого огонька. Черт возьми, он не собирался облегчать ее задачу.

— Если я не… он будет…

— Что? Чуть-чуть пошлепает? — следи за акцентом, сказал себе Керни.

В симпатичных, синих, как маргаритки, глазах читался испуг. Она кивнула, опустив глаза, словно рассматривала ковер.

— Ты что, принадлежишь кому-то? Я хотел спросить, можешь ли ты самостоятельно принимать решения?

— Можно закурить?

Он кивнул, вытряхнул из пачки сигарету, даже зажег ее для девушки, а затем положил в карман «Зиппо».

— Без фильтра. Вы что, специально отрываете?

— Нет. Я такие покупаю.

— Не знала, что такие делают.

— Сколько тебе лет? Только говори правду.

— Девятнадцать, — произнесла она, прочистив горло.

— Хорошо, — Керни отвернулся от нее и глубоко затянулся. Почти докуренная сигарета обжигала губы. — Значит, Монтенегро послал тебя поднять мне дух. — К черту этот акцент.

— Он сказал, чтобы я легла в постель с тобой или сделала что-нибудь другое.

— Что?

— Ты знаешь, — мягко сказала Эмма.

— Нет, не знаю, — он очень разозлился. — Скажи. Что он имел в виду?

— Я…

— Что? — он повернулся и посмотрел на нее. — Французский массаж? Содомские игры? А если ни одно из этих удовольствий меня сейчас не интересует?

— Он побьет меня.

— Он бил тебя раньше?

Эмма кивнула.

— Куда?

Она повернулась спиной, сбрасывая с плеч ветровку, и чуть приподняла эластичную блузку. Он сразу заметил шрамы, а когда она разделась до пояса, поразился. Очень профессиональная работа ремнем. Для такого профессионализма нужна большая практика.

— Это Монтенегро?

Эмма кивнула, не поворачиваясь.

— Он сделает это снова, если я не пересплю с тобой?

Она опять кивнула.

Керни хотел предложить ей сесть, докурить сигарету и солгать. Но Монтенегро все из нее выбьет. Эмма выглядела женщиной, совершенно неспособной к вранью. В других обстоятельствах он нашел бы подобное качество восхитительным.

Резким движением он захлопнул дверь, схватил ее за плечи и повернул к себе. Она не подняла ладоней, чтобы закрыть грудь, однако закрыла глаза.

— Посмотри на меня, — сказал Керни.

— Да… — открыв глаза, Эмма посмотрела на него. — Если ты не сделаешь этого, он узнает.