Выжившие - [87]

– Говори!

Он открыл глаза. Грязное лицо, задние зубы отсутствуют. На нем было несколько джемперов, толстовка и перчатки без пальцев. Джинсы почти полностью покрывала то ли грязь, то ли старая кровь.

– Пожалуйста, не стреляй, – проговорил он.

– Говори, что случилось с нашими друзьями!

– Мы просто искали еду. Здесь не осталось никакой еды.

Застреленный слегка дернулся. Думая, что он еще жив, я резко развернулся в его сторону, но, похоже, это были его последние движения. По рукам пробежала судорога, и он затих. Кровь тоненькой струйкой продолжала вытекать на асфальт.

– Вы едите людей?

Живой помотал головой:

– Здесь не осталось никакой еды.

Его жест не означал отрицание, скорее отвращение к самому себе.

– А как насчет города?

– Мы не можем пойти туда.

– Почему?

– Нельзя.

Я оглянулся через плечо на Роба. Ружье по-прежнему по очереди держало под прицелом то вход в магазин, то третьего мужчину, но тот выглядел мертвым.

– Что случилось с людьми из этой машины?

– Не знаю. – Он не смотрел мне в глаза.

– Как ты можешь не знать?

– Они сбежали! Двое сбежали…

– Только двое? – Ружье наливалось тяжестью, и у меня заныло плечо.

Он не ответил.

– Куда именно? – спросил я.

– Откуда мне знать, куда они отправились, – пробормотал он. – Может, в город.

– Ты же сказал, в город нельзя?

Он не стал вдаваться в подробности.

– Что стало с тем, который не сбежал? – продолжил я свой допрос.

Снова закрыв глаза, он прошептал что-то по-французски.

– Почему их машина все еще здесь? – крикнул я.

– Мы знали, что вы станете искать! Остановитесь, если увидите машину. Прошу, нам просто нужна еда. Мы сильно голодаем и не можем охотиться – оружия нет. – Его нижняя губа задрожала, и несколько слезинок потекли по щекам, прорезая в грязи дорожки.

Лужа крови добралась до моих ботинок, и я сделал шаг назад, задел машину и сбился с прицела. Тут же, схватив с асфальта нож, мужчина бросился на меня. Я запаниковал, падая назад, когда еще один выстрел раздался позади меня, заставляя всех пригнуться.

Ничего не слыша, я поднялся на ноги и, крепко держа ружье, принялся стрелять в лежащего на земле человека, пока тот не перестал шевелиться.

Только прекратив стрельбу, я понял, что выстрелил в него четыре раза, прежде чем ружье заклинило. Я вытряхнул застрявшую пулю на землю.

Кто-то что-то говорил, но я ничего не мог разобрать.

Оглянувшись, я увидел Роба, его лицо было почти серым. Он подал мне знак, качнув ружьем, и произнес, словно из-за стекла:

– Прицелиться и молиться.

Потом он нырнул за машину, и его вырвало.

Сделав глубокий вдох, я задержал дыхание и, положив ружье, шагнул в кровь, чтобы обшарить карманы обоих мужчин. Руки почти не слушались.

– Что ищешь? – спросил Роб, навалившись всем телом на капот.

– Вот это, – ответил я, показывая ключи от «лендровера» Дилана.

Некоторое время мы оба стояли, опираясь на машину, не в силах пошевелиться.

– Джон, ты в порядке?

В мои легкие начал поступать кислород, и я перестал задыхаться.

– Да. В порядке. А как ты?

– Наверное. Не знаю, правда, не знаю.

Два распростертых на асфальте тела, потом мой взгляд переместился на спущенные шины. Без запаски нам здесь ничего не сделать. Придется бросить нашу машину. По крайней мере, спасибо Дилану, у нас есть «лендровер».

Забрав рюкзак и пробежавшись руками по салону, на случай, если мы что-то забыли, я пошел к машине Дилана.

– Что произошло? – спросил Роб. – Я не слушал, о чем вы говорили. Жутко боялся, что из магазина появятся другие.

– Похоже, они дошли до полного отчаяния. Устроили нам засаду, а оружия не было.

– Я слышал, как ты с ними разговаривал.

– Сможешь вести машину?

Он глубоко вздохнул, и я увидел, что в его глазах стоят слезы.

– Ты умеешь водить машину? – спросил я более спокойным тоном.

– Да, минутку. Мне нужна всего минута.

– Давай-ка я. – И жестом показал, чтобы он освободил водительское сиденье.

– Не надо тебе вести.

– Не волнуйся, со мной все в порядке.

Мы поменялись местами и снова отправились в путь. Вождение давало возможность не думать о случившемся на парковке, и я был рад отвлечься, сосредоточив все внимание на дороге.

– Ты отлично держался под давлением, – заметил я, съезжая на обочину, чтобы снова не наехать на гвозди.

Запрокинув голову, Роб засмеялся почти на грани истерики:

– В жизни никогда так не боялся!

– И я тоже. Правда.

– Но ты же застрелил того мужика.

– Их нельзя было оставлять. Они могли прийти за нами. За всеми нами. – На ближайшей развилке я хотел развернуться и поехать обратно в отель, но вдруг понял, что нужно двигаться в сторону города. – Не знаю, правильно ли я поступил.

– Они что-нибудь говорили про наших?

– Нет, – ответил я и тут же почувствовал угрызение совести. – Извини, соврал. Сам не знаю, почему так сказал. Он упомянул, что двое живы и сбежали, скорей всего, в город. Я не знаю, что… Он не сказал, что именно произошло. Мог и солгать.

– Что? Он сказал, видел их?

– Ага, именно так…

– А что сказал-то?

– Говорю ж, они убежали в сторону города… Я не знаю. Сказал, что сбежали. Но не сказал, кто они.

Мы немного помолчали.

– Они могли бы рассказать больше, если бы мы не запаниковали, – вздохнув, произнес Роб.

– Да я понимаю! Просто подумал… – Сильная головная боль, настойчивая и громкая, молотом стучала в мозгу. Съехав на обочину, я остановил машину. – Извини, я на минутку.