Выжить в лесу Междумирья - [59]

Понятно, что такая тайна стоит множества великолепных отрядов, но, к сожалению, находясь в стесненном положении, я вынужден согласиться на жалкую горстку воинов и рабынь… Одно из приятных последствий наступающей свободы – вам не надо будет убивать некогда любимую изгнанницу.

Расстояние между потолком шатра и головой Вельда внезапно увеличилось: похоже, у принца подогнулись ноги. С полуоткрытым ртом он вышел наружу и большими глазами посмотрел на мир – явно нуждаясь в помощи, но не в силах ее попросить.

Феи, эльфины и гномы поспешили к принцу.

– Глупец! – зарычала позади него Ингрия. – Толстяк лжет!

– Не делай то, что не хочешь! – обеспокоенно крикнул Терней.

Чалый громко зафыркал – он еще не знал, в чем дело, но советовал другу быть бдительным.

– Мой мальчик! – Голос Люцинды был полон нежности, ее руки легли на плечи принца. – Мы справимся!

– Милая Люцинда, почему так всегда! – с трудом прошептал Вельд. – Почему недостаточно, если я предам и убью одного себя?

Вместо ответа, мудрейшая, подобно всем женщинам мира, прижала к своему сердцу того, кто был ей так дорог.

* * *

Дерзкая рабыня с якобы приятным голосом ворвалась в шатер. Крылатый принц пытался ее удержать. Она кричала и яростно, ужом выворачивалась из его объятий, при этом короткий меч в ее руке ни разу не коснулся принца. Румфий с ужасом смотрел на меч и визжал – было ясно, что взбесившаяся фея вот-вот вырвется…

Он потер лоб. Что было потом? Почему перед ним стоят безоружные лаутерийцы, которые вроде бы умирали, и… что это за остров? Желудок Румфия жутко заурчал. «Да, сначала о главном», – решил принц и строго посмотрел на одного из лаутерийцев, который казался посмышленей других.

– Ты, почему твой повелитель не ужинал… или ужин был позорно ничтожным?

Воин опустил голову.

– Не знаю, ваше высочество.

– Удивляюсь твоему равнодушию. Неужели ты думаешь, что я случайно обратился именно к тебе?

Воин молчал, не поднимая головы.

– Ты хоть помнишь, как тебя зовут?

Лаутериец встрепенулся и молодцевато щелкнул каблуками.

– Десятник ЛС4723, участвовал в четвертой и пятой войнах с обезьянами, награжден всеми орденами Младше-офицерской храбрости, ранен при обороне…

Румфий поморщился.

– Подожди… на оставшееся время путешествия вы получите имена попроще. – Он задумчиво поковырял в носу, потом показал пальцем на лаутерийцев, начиная с десятника. – Первый, Второй, Третий… а тебе, вислогубый, имя вроде бы уже ни к чему.

Оставшийся без имени упал на колени.

– Милосердный повелитель! – взмолился он, но его маленькие глазки вдруг хитро сверкнули, и тон голоса чуть заметно изменился. – Я польщен высокой честью быть избранным на ужин, но меня одолевают сомнения, что оставшихся сил отряда вашему высочеству хватит для продолжения путешествия!

– Я тоже сомневаюсь, однако мой желудок настаивает, чтобы об этом мы подумали позже. В любом случае тебя уже не должны волновать земные заботы.

– Ваше высочество, мне показалось, что вы не помните всех деталей сегодняшних происшествий.

– Да, помню немного смутно. Пожалуй, я послушаю твой рассказ о моих благородных приключениях.

– Мы увидели неизвестное существо, похожее на огромную медузу. Господин десятник… Первый побежал к вам, и вы приказали…

– Пропустим пару эпизодов. Итак, после не совсем удачного сражения ты лежал на поляне, вяло шевеля своими большими губами.

– Внезапно я понял, что кто-то пытается со мной заговорить. Я прислушался – это был печальный голос совести: «Вот ты тут лежишь, потихоньку забывая земные заботы, а кто же понесет нашего любимого повелителя?» Скрипя зубами от нестерпимой боли, истекая кровью, я сразу же вскочил и огляделся. Трое моих товарищей еще подавали некоторые признаки жизни, но упрямо отказывались слушать свою совесть. Тогда я начал их будить – как господин Первый будил меня и других новобранцев. Вскоре с непривычки обе мои ноги устали, но никто и не думал подниматься! Вдруг меня осенило, я закричал: «Глупые тюлени! Кто сейчас не встанет, чтобы нести его высочество, тот никогда не попадет в Страну Счастливых Лентяев!» Тут наконец-то господин Первый и двое рабов зашевелились. Тем временем вернулось медузоподобное чудовище и, открыв пасть с длинными клыками, ужасно зарычав, помчалось ко мне! Я вытащил меч из ножен и отбросил в сторону, отвлекая внимание врага, а мои ядовитые зубы вцепились в его шею или в нос – я уже точно не помню. Чудовище немного подергалось и затихло.

– Ладно, – разочарованно пробурчал Румфий, – я все-таки дам тебе имя: Трусливый Врун! Но ты хоть энергичный и жить хочешь, Второй же только глазами хлопает и смотрит на нас, будто впервые видит. Не знаю, как вам, а мне обидно.

– Мне тоже! – сразу откликнулся Трусливый Врун и облизнулся.

– Не обижайтесь, – возразил Первый, – он всегда долго просыпается, но по характеру спокойный и от работы не отлынивает.

Принц перевел задумчивый взгляд на Третьего. Трусливый Врун энергично закивал:

– Этот еще больше для вашего ужина подходит!

– Повелитель, – угрюмо сказал Третий, – я прошу вас разрешить поединок. Вам хочется кушать, но я уверен, что мой поединок с Трусливым Вруном не затянется.