Выйти замуж за 25 дней - [28]

– Уже не кажется, доктор, они действительно растут.

Ромашкин с Аделаидой склонились над головой пациента и обнаружили два прыщика, размерами и окраской удивительно похожие на рога.

– Надо же, – удивился терапевт, – какая патология. И когда вы их обнаружили?

– Вчера в постели.

– С кем спали? – машинально поинтересовался Ромашкин.

– С женой, – махнул рукой Быков.

– Возможно, перебрали с сексом, – задумался Ромашкин. – Или вы, или она…

– Что вы! Она у меня в этом смысле ни мычит ни телится.

– А на стороне? – продолжал допытываться доктор, пытаясь выяснить полную картину не известного до сих пор науке заболевания.

– Есть пара-тройка крепких телок, но все в меру, – честно признавался Быков.

– Так. Какой рацион соблюдаете? – Ромашкин сел за стол и принялся что-то записывать в карточку больного.

– Диету, доктор. Чтоб похудеть. Вместе с женой. Утром овсянка, вечером проросшая пшеница.

– Так и запишем «зерновые». А поменять не пробовали? К примеру, употреблять силос?

– Не пробовал. Жена уперлась рогами и копытами – овсянка и все! А вы считаете, что силос лучше?

– Как знать, как знать. В вашем случае трудно что-то определенно сказать.

Аделаида на заднем плане давилась от смеха и крутила своим пальцем у виска. Но Ромашкин представления не имел, что ему делать дальше, и продолжал задавать первые попавшиеся вопросы.

– Спортом занимаетесь?

– Не могу. Вот.

Пациент снял ботинок с носком и показал мозолистую ножищу.

– А, ну да, – догадался Ромашкин, – копыта.

– Бычьи, доктор. Помогите!

– Странно, – протянул Ромашкин, – очень странно. Хорошая ортопедическая обувь, а такая патология! Чего еще необычного у себя замечали?

– По вечерам тянет мычать, есть траву, гонять жену и тещу, – обрадовался вниманию Быков.

– Ну, голубчик, – согласился Ромашкин, – последнее вполне нормально.

Аделаида обиженно поджала губки.

– Особенно когда одна из них повязывает красный шарф, – доверительно добавил пациент.

Ромашкин задумался. Ему в очередной раз попались «тараканы». Главврач его предупреждал, что участь врача в районной поликлинике – это не сладкая доля зубопротезиста.

– Я выпишу вам мазь, – решил Евгений, – станете смазывать все деформированные места три раза в день, признаки отпадут сами собой. И дам направление в область.

– Все не надо, – Быков принялся расстегивать штаны. – Этот хочу оставить!

– Не надо снимать штаны! – воспротивился Ромашкин, но было поздно. – О! Натуральный…

– Бычий, доктор. Помогите.

Аделаида пожалела, что оказалась за спиной и не увидела потрясающего зрелища. Ромашкин встал и заслонил собой Быкова, который долго не мог справиться с молнией.

– Что принимали-то? – усмехнулась Аделаида.

– Пилюли под названием «Поднимем и мертвого», – смутился Быков.

– Ясно, – подвела итог медсестра, – побочная реакция. Советую сменить пилюли, диету, жену и телок.

Ромашкин устало опустился на стул и протянул пациенту рецепт. Когда за ним закрылась дверь, он попросил Аделаиду сделать небольшой перерыв, чтобы отдохнуть от ужасов ветеринарии.

– Если сейчас зайдет бегемот, я уже не удивлюсь, – заявил он.

Но все же удивился, хотя вместо бегемота вошла Соня.

Она помнила, что должна это сделать эффектно, поэтому и задержалась в дверях. Но стоять осталось лишь тело, зацепившееся хлястиком пиджака за дверную ручку. Правая нога вначале по инерции продолжила запланированный путь, но дернулась и скинула туфлю. Шпилька сделала необычное сальто через Ромашкина и приземлилась точно в том месте журнала, где должна была стоять подпись врача.

Евгений оторвал взгляд от бумаги и посмотрел на Соню.

– Пардон, мадам! – он, оценив обстановку, кинулся вместе с туфлей к дверям и заговорил на французском языке, которого никогда в жизни не знал.

– Мадемуазель, – кокетливо поправила Соня, поймав на себе злобный взгляд медицинской сестры.

– Мамзель, – поправил себя Ромашкин, приседая и беря в руку Сонину ногу в черном чулке. Он аккуратно надел туфлю и провел девушку к стулу. Но вдруг, как будто в нем что-то перещелкнули, вместо стула усадил ее в обшарпанное, но все еще сохранившее следы презентабельности кресло. Предназначенное, между прочим, для медицинской сестры.

– Сидаум плис, – криво улыбнулась Аделаида.

– Мерси! – ответила ей Соня и плюхнулась в кресло, сверкая сетчатыми коленками.

– Раздевайтесь! – скомандовал Ромашкин, действуя, как и Сонина нога, по инерции. Но, поймав на себе едкий взгляд Аделаиды, одернул себя и ласково поинтересовался:

– И на что мы жалуемся?

– На СВИНЬЮ! – выдохнула Соня.

– О! Нет! – Ромашкина перекосило.

– И что же у нас, – продолжила вместо доктора Аделаида, заслонив Ромашкина от Сони спиной, – пятачок болит? Или хвостик в спиральку не закручивается? Пройдемте-ка в соседнее помещение.

Соня поняла, что проиграла. Но почему? Хотя анализировать она не могла по той простой причине, что голос, каким ее позвали в соседнее помещение, не обещал ничего хорошего. Однако Ромашкин пару раз кашлянул Аделаиде, и та, прижав Соню к стене, только прошипела:

– Симулянтам у нас не место! Идите к другим врачам!

И Соня выскочила из кабинета как ошпаренная. Очередь возбужденно зашумела. Соне не хотелось выставлять себя симулянткой, и она поспешила оправдаться: