Выйти замуж любой ценой - [9]

– Были. Довольно длительное время. Наверное, Ольга все-таки рассчитывала… потом пошли слухи, что его видели с дочкой Фельдмана. И не раз. Дочка далеко не красавица, и это мягко сказано, но вот ее папаша очень подходил на роль тестя. Ольга закатила Протасову скандал, выпив лишнего. По чистой случайности я был рядом и шоу наблюдал с близкого расстояния. Он пытался ее утихомирить, но она… прямо-таки выходила из берегов… Кончилось тем, что он отвесил ей оплеуху. Ольга тут же успокоилась, точно именно этого и ждала. Еще какое-то время они были вместе, ну, а потом Ольгу похитили…

– Постой, – насторожилась я. – Разве выкуп за Ольгу требовали у Протасова?

– Нет, – покачал головой Димка. – У ее сестры. С Протасовым они к тому моменту уже расстались. Преступники не учли одного: у Таньки, как известно, своих денег нет, а ее муженек сразу же обратился в полицию, рассудив, что деньгами рисковать не стоит… Похитители об этом каким-то образом пронюхали, и в результате через пару дней был обнаружен труп Ольги.

Само собой, историю эту я прекрасно знала. Три месяца назад Танька позвонила мне среди ночи… Я не хотела брать трубку, потому что в последние полгода такие звонки были не редкостью. Танькина семейная жизнь летела к чертям, хотя подруга вышла замуж по большой любви. Стопроцентная история про Золушку, где бедная девушка встречает своего принца… Он был на пятнадцать лет старше, но выглядел очень даже неплохо. Спортивный, уверенный в себе мужчина. Если честно, я на него тоже виды имела, но выбрал он скромницу-Таньку, серую мышку и едва ли не дурнушку. Я одалживала ей свои платья и косметику и твердила, что она очень даже хороша собой, просто ей не хватает уверенности. Убедила на свою голову…

Таньку с Ольгой – сестер-близняшек– воспитывала бабушка, добрейшая тетя Маша. Она пекла вкуснейшие пироги и одаривала ими всю детвору. О зяте я никогда ничего от нее не слышала, а дочь ее умерла совсем молодой, оставив ей пятилетних девочек. Хотя они и были близнецами, но характерами разительно отличались и даже внешне мне не казались особенно похожими, лично я их никогда не путала. До семнадцати лет мы жили в одном дворе. С Танькой мы дружили, с Ольгой люто друг друга ненавидели. В отличие от сестры, она была драчлива, остра на язык и только и ждала случая устроить какую-нибудь пакость. Таньке от нее тоже доставалось. Дрались мы с Ольгой не реже двух раз в неделю, это в детстве, конечно. Став постарше, предпочитали друг друга не замечать.

Когда мне исполнилось семнадцать, мы переехали, но с Танькой я продолжала видеться, а после окончания школы мы поступили в один вуз и оказались в одной группе. К моей большой радости, Ольга за сестрой не последовала, предпочла экономике рекламный бизнес. Танька уверяла, что отношения их стали вполне сестринскими, но детская злость на Ольгу еще жила в душе, и за все время учебы мы встречались раз в год в общий для них день рождения. И я смогла убедиться, что Ольга постаралась, чтобы как можно меньше походить на сестренку: стала блондинкой, носила яркие наряды и злоупотребляла макияжем, хотя, если честно, выглядела неплохо. Я пару раз намекнула Таньке, что не худо бы кое в чем брать с сестры пример, но не была услышана.

Добрейшая тетя Маша умерла в тот год, когда мы закончили учебу в институте. Ольга перенесла утрату внешне спокойно. Хотя кто знает, что у нее было на душе. Танька долго не могла прийти в себя. Я считала своим долгом поддержать ее в трудное время. На ту пору впереди замаячили выборы, у нас с подругой всегда было желание подработать, вот мы и оказались в штабе одной из партий. Там и произошла знаменательная встреча.

Новиков Сергей Юрьевич оказался нашим кандидатом. Биография будущего депутата была мне хорошо известна, листовки я сама заказывала в типографии. И то, что дядя не женат, незамеченным не осталось. Только через неделю удалось увидеть его воочию, и он мгновенно стал предметом моих девичьих грез. Не могу сказать, что сердце трепетало, но здравый смысл подсказывал: вот он, вожделенный случай. Один из богатейших людей области, а в скором времени и депутат, холост, ни бывших жен, ни детей… Я тут же решила, что это судьба. Однако даже Таньке ничего не сказала, о своих планах предпочитая помалкивать. Через две недели он обратил на меня внимание, через три предложил вместе пообедать (столовка была по соседству, в том же здании), пригласил меня и Таньку, но я не сомневалась: подружка идет в довесок. И тут она огорошила, заявив, что влюбилась в Новикова до безумия, рыдала на моем плече в уверенности, что не видеть ей счастья, как своих ушей без зеркала. Я в этом была с ней полностью согласна, но в свете ее признания делать свое сочла излишним и вместо этого принялась ее утешать: мол, не надо отчаиваться, она красавица и человек прекрасный, и Новиков это, безусловно, видит. Уверенная, что Таньке ничего не светит, я щедро делилась с ней тряпками, слушала ее нытье и одаривала советами. Несмотря на занятость, Новиков вдруг пригласил нас в театр, потом на концерт. Был чрезвычайно любезен с нами обеими, но я, конечно, умудрялась разглядеть особое к себе отношение. Как-то я допоздна задержалась в штабе, Таньку услали по делам, и вдруг явился Новиков. Сел за стол напротив, предложил выпить кофе в кафе неподалеку, добавив неуверенно: «Я хотел с вами поговорить». «Вот оно, – мысленно ахнула я, – выигрышный билет в счастливую жизнь…»