Выстрел в доме с колоннами - [47]

– Нет. А вот и он. Ну, бывай, Лёш, увидимся, – сказал Витя. Борцов шёл по коридору с папочкой под мышкой. Поймав глазами Зайцева, он кивнул ему, и они вместе направились в сторону борцовского кабинета.

– Григорий Михайлович, Лёшка Ключиков по большому секрету доложил, что Сушко посадят. Это правда?

– Правда. А что ты удивляешься? Ему не впервой. Лёша тебе и про свидетеля уже успел нашептать?

– Да, сказал, что какой-то старец видел Сушко, спускающимся в злополучный подвал в тот памятный вечер.

– Вот ответь мне Витя, почему в Москве все подвалы уже какой год на замке, а наши граждане там хранят всякое тряпьё, банки-заготовки и старые велосипеды? – орал разозлённый Борцов, – кошек там подкармливают всяких, бомжей развелось…

– А о чём Вы с Сушко беседовали?

– Это тебе тот же Лёшка поведал?

– Да.

– Болтун.

– Точно, товарищ майор.

– Иван Сушко произнёс здесь только несколько слов: «Фома отомщён, я могу теперь спокойно помереть, а в тюрьме и жить можно».

– Григорий Михайлович, Вы сегодня хоть завтракали? – побеспокоился Витя.

– Не успел. Давай в кафе забежим. Ты мне за обедом отчитаешься, идёт?

– Идёт, – ответил, вмиг повеселевший Зайцев. Сладостей в доме Смирновых оказалось недостаточно для полной радости желудка молодого бойца.

Женщина, услышав звонок, поспешила в прихожую. В глазке входной двери перед ней стояла дама в роскошной белой норковой шубе, лицо её практически полностью скрывали поля шляпы. «Ходят в белых норковых шубах в грязный дождливый октябрь, с жиру бесятся», – недобро подумала хозяйка квартиры и, сгорая от любопытства, открыла дверь. Дама стремительно вошла, на закрытом шляпой лице видны были только кончик носа и губы в ярко красной помаде. И вдруг, к шее хозяйки потянулись руки в белых перчатках. Это произошло так внезапно, что жертва не успела отстраниться. Костлявые пальцы давили на горло с такой силой, что нечем было дышать, в глазах потемнело, и всё исчезло…

– То ли я такой голодный, то ли в этом кафе стали готовить как в лучших ресторанах мира.

– Нет, Григорий Михайлович, просто персонал узнал Вас и приложил все усилия, чтобы Вам угодить.

– Да ну?

– Мы ведь не просто так прождали тут целый час. Люди старались!

– А я уже готов был уходить отсюда. Если бы они то и дело не бегали и не уговаривали: «подождите, пожалуйста, скоро будет готово», я бы давно сбежал, – довольный Борцов уплетал за обе щеки, – Витя, что у тебя там за салатик? Дай попробовать. А это что за корзиночки с булочками?

– Около Вас блюдце с таким же салатом стоит. И это не булочки, а пирожки. Смотрите, те вытянутые – с капустой и яйцом, круглые – с мясом, а треугольные – с яблоком.

– Ну, и как там поживает интеллигентная барышня Даша Смирнова? – перешел к разговору о деле Борцов.

– Хорошо поживает. Четвёртое октября она с другом-спецназовцем и его собакой провела в загородном доме.

– А друг действительно спецназовец?

– Нет сомнений.

– Собака, конечно, огромная?

– Немецкая овчарка.

– С убитым друг Дарьи был знаком?

– Знакомство отрицает. Не видел, не слышал, не знает.

– О предсказаниях ведьмы женщину предупредил?

– Разумеется, только про ведьму, конечно же, ничего не говорил.

– Молодец. Скажи, Витя, ты-то кого подозреваешь?

– Пока никого. Григорий Михайлович, каждая из допрошенных нами женщин имела основания отправить Валеру Кустовского на тот свет. Да и его брат тоже мог убить, ему выгодна смерть Валерия. Ведь все деньги, которые должны были упасть в руки Кустовского младшего в день его сорокапятилетия, достанутся теперь Евгению.

– Ты забыл про Галину Арнольдовну и вдову Валерия Клавдию.

– Клавдии точно ничего не перепадает. Хотя, какое это может иметь значение, Вы же, товарищ майор, не подозреваете Клавдию?

– Но и не исключаю её из списка подозреваемых. Про наследство Клавдия могла не знать, но, учитывая то, что нам известно о личности Валерия, не трудно предположить: он мог обидеть её не меньше, чем других женщин. Кстати, давай подъедем сейчас к ней. Как раз скоро заканчивается ее смена.

– Григорий Михайлович, у Вас ещё десерт, и я пока не доел, – пробубнил набитым ртом Зайцев.

– Витя, у тебя нет ощущения, что нас водят по кругу? – вдруг спросил Борцов. Витя в момент прекратил жевать и замер, посмотрев майору в глаза. «Вот оно, сейчас он снова вспомнит, когда его попытались направить по ложному следу», – Зайцев почувствовал, как его прошиб пот. С того самого момента, как ему открыла душу Марина, Витю начали одолевать сомнения, хотя он, зная себя, был почти уверен, что всё расскажет Борцову. «Ничего, я сам только сегодня узнал, время ещё терпит, нельзя принимать такие решения с ходу», – внушал себе Зайцев. Григорий тем временем уже вытирал руки салфеткой, готовясь выйти из-за стола. Витя допивал кофе, аппетит куда-то улетучился. Они вышли из кафе и через двадцать пять минут уже звонили в квартиру Клавдии Кустовской.

За последние несколько дней жена Валерия Кустовского постарела лет на десять: лицо выглядело отёкшим, в волосах появилась седая прядь, под глазами синие круги, женщина заметно горбилась, руки подрагивали.

– Вам что-нибудь стало известно… Кто убил Валеру? – невнятно произнесла она.