Высшие кадры Красной Армии, 1917–1921 гг. - [26]
Однако решение ЦК ПЛСР внесло свои коррективы в замыслы Я.М. Свердлова. Теперь к делу обороны было необходимо привлечь левых эсеров – вместо планируемых пяти человек в состав комитета вошло 15 (дать эсерам равное с большевиками представительство в комитете было невыгодно последним). Очевидно, определенную роль в этом сыграла позиция председателя Петросовета Г.Е. Зиновьева, с которым Я.М. Свердлов вступил в соглашение[260]. Первоначальный состав комитета свидетельствует о желании привлечь все общественные силы для противостояния надвигающейся оккупации и возможной потере власти[261].
Итак, в комитет, созданный в итоге не при ВЦИКе, а при Петросовете, вошли – 10 большевиков (председатель Петросовета Г.Е. Зиновьев, член Президиума Петросовета и ВЦИК М.М. Лашевич, М.П. Ефремов, С.А. Митрофанов, Н.П. Комаров (Ф. Собинов), председатель ВЦИК Я.М. Свердлов, левый коммунист М.М. Володарский, один из первых большевиков Петросовета П.А. Залуцкий, Трубачев[262], А.Г. Васильев) и 5 левых эсеров (Я.М. Фишман, М.А. Левин и др.)[263]. Как видим, в первоначальном составе Комитета революционной обороны нет руководителей военного ведомства. Почему? – ответ на этот вопрос можно найти в действиях Наркомвоена.
В тот же день (21 февраля 1918 г.) члены коллегии Наркомвоена Н.В. Крыленко, Н.И. Подвойский, Э.М. Склянский подписали приказ наркомата о создании специального органа для перевода г. Петрограда на осадное положение – Чрезвычайного штаба Петроградского ВО (далее – ЧШ ПгВО), в составе большевиков В.Д. Бонч-Бруевича, В.Н. Васильевского, К.С. Еремеева, М.М. Лашевича, И.И. Юренева и представителя Наркомвоен в Чрезвычайном штабе К.А. Мехоношина. Чрезвычайный штаб должен был «решительно прекратить все выступления преступности»; «беспощадно подавлять малейшие выступления контрреволюционных сил»; «отдавать все распоряжения по учету и распределению продовольствия»; мобилизовать для защиты все трудовое население и необходимое для защиты «движимое или недвижимое имущество». Таким образом, в задачи ЧШ ПгВО входила борьба не только с внешним, но и с внутренним врагом. Причем второе направление было приоритетным, доказательством чему служит приказ ЧШ ПгВО № 1 от 22 февраля, которым Петроградский ВО переводился на осадное положение, а главное – вводился расстрел за уголовные преступления, контрреволюционную агитацию и шпионаж[264].
Из этого следует, что созданный ЧШ ПгВО по ряду выполняемых задач был параллельным Комитету революционной обороны органом. С учетом этого Комитет революционной обороны принимает 22 февраля решение – ввести в состав комитета всех членов Чрезвычайного штаба (и К.А. Мехоношин)[265], а кроме них – 5 представителей ВЦИК и по 2 представителя от Петроградских комитетов РСДРП(б) и ПЛСР[266].
Очевидно, что в таком составе комитет не мог обеспечить оперативное решение стоявших перед ним задач. Поэтому 25 февраля из состава комитета было выделено бюро. В бюро вошли: председатель ВЦИК Я.М. Свердлов (который и будет председательствовать на заседаниях комитета), председатель Петросовета Г.Е. Зиновьев, 3 члена коллегии Наркомвоена (Н.В. Крыленко, К.А. Мехоношин, Н.И. Подвойский) и командующий Петроградским ВО (К.С. Еремеев)[267], 3 «левых коммуниста» (М.С. Урицкий, С.В. Косиор, В.М. Смирнов), 2 лидера и один видный деятель ПЛСР (М.А. Спиридонова, Я.М. Фишман, М.А. Левин), а также один военный специалист (начальник штаба Верховного главнокомандующего Генштаба генерал-лейтенант М.Д. Бонч-Бруевич)[268]. Итого, в бюро комитета вошли, помимо одного военного специалиста, представители трех партийных группировок – двух большевистских фракций («левых коммунистов» и условно «большевиков-ленинцев») и одной левоэсеровской. С одной стороны, комитет отвечал требованиям коллегиальности и межпартийности, с другой – оба фактора означали постоянную угрозу раскола в бюро комитета, способную уничтожить этот орган.
В.И. Ленин, будучи прагматиком, по всей видимости, изначально не поверил в возможности Комитета революционной обороны Петрограда как органа, составленного из 14 (затем – 29) политических деятелей-непрофессионалов
Книга посвящена одному из самых загадочных эпизодов советской истории — «делу» о заговоре в Полевом штабе (Красной Ставке) Реввоенсовета Республики. В начале июля 1919 года Особый отдел ВЧК по обвинению «в участии в заговорщицкой контрреволюционной организации и подготовке переворота» арестовал действующего Главнокомандующего всеми вооруженными силами Республики бывшего полковника царской армии И.И. Вацетиса. Было арестовано и его ближайшее окружение.Одна из первых «схваток бульдогов под ковром» разворачивалась при живом участии Ленина и Троцкого.
Книга известного российского историка С. С. Войтикова не имеет аналогов в историографии. Впервые на большом документальном материале, в контексте жестокой и бескомпромиссной борьбы за власть красных вождей – Ленина, Каменева, Рыкова, Сталина, Берии, Маленкова, Молотова и Хрущева, рассматривается неизвестное противостояние 1917–1964 гг. двух ключевых институтов советской политической системы: ЦК РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) – КПСС, с одной стороны, и Совета народных комиссаров (с 1946 г. Совета министров) – с другой.
Впервые, с использованием ряда неизвестных ранее документов, проведено комплексное исследование становления и развития советской военной разведки и военной контрразведки в годы Гражданской войны; впервые проанализированы организация и деятельность первого советского органа военной разведки, контрразведки и цензуры — Оперативного отдела Наркомвоена; история Курсов разведки и военного контроля, ставших первым органом по подготовке сотрудников спецслужб в России; «дело о шпионстве» одного из отцов-основателей ГРУ Георгия Теодори.
Книга известного историка С.С. Войтикова не имеет аналогов в отечественной историографии. Впервые, с использованием ряда неизвестных ранее документов, проведено комплексное исследование становления и развития отечественных военной разведки и военной контрразведки в годы Гражданской войны. Также впервые проанализированы организация и деятельность первого советского органа военных разведки, контрразведки и цензуры — Оперативного отдела Наркомвоена и история Курсов разведки и военного контроля, ставших первым органом по подготовке сотрудников спецслужб в Советской России.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Впервые в российской историографии на большом документальном материале рассматривается история создания и становления двух высших чрезвычайных органов Советской России — Революционного военного совета Республики и Совета рабочей и крестьянской Обороны в 1918-1920 годах. Их эволюция, взаимодействие, а также «трения» и конфликты между ними детально раскрыты в контексте развернувшейся после ранения В.И. Ленина борьбы за власть в партии большевиков. Известным автором, специалистом по истории становления советской государственности, предложен новый взгляд на истоки и сущность «военной оппозиции», ход и итоги дискуссии по военному вопросу на VIII съезде РКП(б), роль Л.Д.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.