Высшая милость - [18]

Как и везде в городе, в больнице отсутствует телефонная связь, но они слушают сообщения по приемникам и телевизорам, работающим на батарейках.

Врач рассказал им, что район Марина опять подвергся сильнейшему удару, как в тот памятный 1989 год, хотя тогда землетрясение было не столь мощным. Этот район был построен на месте бывшей свалки, и сейчас там бушевали пожары. Стало известно и о случаях мародерства в городе. И Рашен-Хилл, и Ноб-Хилл сравнительно благополучно перенесли удар в семь и девять десятых балла. А вот некоторые западные районы города пострадали особенно сильно: Ной-Велли, Кастро и Мишин. Здорово тряхнуло и в районе Пасифик-Хайтс. Пожарные вытаскивали людей, попавших под завалы, и тех, кто застрял в лифтах. А тушение пожаров при поврежденной системе водоснабжения почти во всем городе было просто подвигом.

Вдалеке, пока они ехали, слышались звуки сирен. Оба городских моста – Бей-Бридж и Голден-Гейт – через несколько минут после начала землетрясения были перекрыты. Голден-Гейт ужасно раскачивало, и несколько человек были ранены. Две секции верхнего яруса моста Бей-Бридж рухнули. Сообщалось, что несколько машин с запертыми в них людьми были погребены под обломками. Но до сих пор дорожно-патрульная служба не могла провести спасательные работы, и пока было невозможно даже приблизительно назвать число погибших. Нетрудно было догадаться, что их будет много, не говоря о тысячах раненых.

Сара назвала врачу адрес и за все время дороги не произнесла больше ни слова. Она молилась. Единственное, что она хотела сейчас узнать, это что ее Молли и Оливер живы, не ранены, и с ними ничего не случилось. Сет упрямо пытался куда-то дозвониться и чертыхался, когда очередная попытка заканчивалась неудачей. Наконец они добрались до своего дома, стоявшего на самой вершине холма на пересечении улиц Дивисадеро и Бродвей. Окнами он смотрел на залив. Кирпичный дом их, слава богу, был цел и невредим. Они поблагодарили врача, пожелали ему удачи и вышли из машины. Сара, сбросив босоножки, ринулась к входу, Сет устало побрел за ней.

Она уже успела открыть дверь, когда Сет догнал ее. Электричества в квартире не было, свет не горел, и было непривычно темно – обычно к ним проникал уличный свет, которого сейчас не было. С гулко колотящимся сердцем, с дрожью в руках и ногах она пробежала через гостиную и поднялась наверх. Все трое – няня, Оливер, Молли – мирно сгрудились на диване. Пармани спала, держа на руках малыша, Молли тихо сопела у нее под боком. На столе горели свечи. При появлении Сары Пармани встрепенулась. Лицо у нее было страдальческое.

– Привет… ох, вы целы, силы небесные! – горячо зашептала она. – Надо же, такое случилось, такое… кто мог ожидать… – И она забормотала что-то еще, покачивая Оливера, чтобы он не проснулся.

В комнату вошел Сет, и от их разговоров, хоть они и старались говорить шепотом, дети зашевелились. Оглядывая криво висящие картины и общий хаос – две разбитые статуэтки, упавшие стулья, опрокинутый антикварный столик для игры в карты, – Сара смогла представить себе, что тут творилось во время толчка. На полу валялись книги и мелкие предметы. Но с детьми и их няней все было в порядке, это главное. Они были живы и не были ранены. И только когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела на лбу у Пармани ссадину. Та рассказала, что, когда начало трясти, она побежала вытаскивать из кроватки Оливера, и тут накренился, но не упал книжный шкаф, на нее посыпались из него книги, прямо ей на голову, а распахнувшаяся дверца угодила по лбу. Сара перекрестилась – а ведь Пармани могла потерять сознание… и на детей могли бы попадать какие-то вещи, и неизвестно, чем бы все это закончилось… Господи… спасибо, что уберег, отвел беду… В 1989 году во время землетрясения в районе Марина погиб грудной ребенок – на него с полки слетело что-то тяжелое. Оливер, почувствовав рядом мать, открыл глазки и приподнял голову. Сара в порыве, почти религиозном экстазе, схватила его и прижала к себе. Молли крепко спала, и Пармани смирно сидела на месте, чтобы не потревожить ее, – они все здорово перепугались…

– Привет, милый! – ласково заворковала Сара. Но, видимо, она все ж таки его напугала. Малыш сонно посмотрел на мать, личико его сморщилось, нижняя губка скривилась, и он расплакался. Но Сара, вытирая ладонью слезы, бегущие по щекам, слезы величайшего счастья, невольно подумала, что это самый чудесный крик, какой она когда-либо слышала. Такой же прекрасный, как и в тот день, когда ее сын появился на свет. Какая мучительная была эта ночь. И не только от совершающегося земного катаклизма – а и от неизвестности и страха за близких. Она наклонилась и тихонько дотронулась до ножки Молли, словно хотела удостовериться, что ее дочь жива.

– Досталось же тебе… тут одной, в такую минуту… Спасибо тебе… – пробормотала Сара, молящими глазами глядя на Пармани. Сет в это время возился в своем кабинете, проверял телефон, чем-то шуршал, что-то двигал. Телефоны еще не работали, ни сотовый, ни городской.

– Дьявол… – сердито проворчал Сет, вернувшись в комнату. – Подумать только, могли бы хоть сотовую связь поддерживать. Ну и что, они думают, мы должны делать? Смиренно сидеть отрезанными от всего света всю следующую неделю? Пусть немедленно чинят, что у них там полетело, и налаживают нормальную связь…