Высшая милость - [23]

Она была близко, знала, что близко. Вспомнила, как в детстве на кухонном дворе она со старой поварихой Агнес играла в «холодно — горячо», Смолевка чувствовала тот момент, когда наступало горячо. И сквозь года она внезапно услышала голос Агнес: «Ты сгоришь, детка, ты слишком близко! Смотри, детка! Ты продолжаешь!»

Она замерла. Это обостренные инстинкты, вызванные долгим погружением в отцовские бумаги, привели её в эту комнату. Она представила себя на его месте. Что бы она сделала?

Тайное место. Закрыты. И тут её осенило, внезапно она снова услышала отцовский голос. До того как Преданный-До-Смерти приехал в уирлаттонский приход, отец каждое воскресенье читал проповеди всему семейству, и вот одна из них вспомнилась. Это была обычная двухчасовая проповедь, прислуга и семейство неподвижно сидели на жестких скамьях, пока он читал. Она вспомнила, что проповедь была посвящена тайным местам человеческого сердца. Недостаточно, говорил отец, быть христианином внешне, усердно молясь и много давая, потому что в сердце человека существуют тайные места, где может затаиться зло. Именно в эти места смотрит Господь.

Это похоже, поучал Мэтью Слайт, на крепкий ящик. Когда крышка открыта, ночью вор увидит только простой сундук, но владелец знает, что на дне сундука есть потайное место. Владелец — Бог, и он знает, что находится в скрытой части жизни каждого человека. Смолевка вспомнила эту историю и медленно повернулась, зная, что отец брал свои рассказы и примеры из собственной жизни.

Это мог быть только его собственный сундук, и Смолевка, ступая мягко как ночь, как вор в темноте, вошла в комнату, полную разбросанной одежды, вытащила из огромного деревянного сундука скомканное белье и свалила на пол в огромную кучу.

Она обследовала пустой деревянный ящик, но, не находя ничего, постоянно слышала голос с кухонного двора. «Смотри, детка!»

Она попыталась поднять сундук, но он был невероятно тяжёлый, и тогда она осмотрела его углы, надавливая на каждую дырку в дереве. Ничего не двигалось, ничего не поддавалось, но она знала, что у неё — тепло.

В конечном итоге все оказалось просто. Основание сундука было окружено толстым плинтусом из полированного дерева, который она дёрнула и оттолкнула. Затем подумала, что, может, будет легче поднять сундук с одного конца, подсунув под него огромный отцовский башмак и таким образом проверить основание сундука. Она на цыпочках пошла к правой стороне огромного сундука, отпихнув с дороги валявшиеся бриджи отца, и увидела, что в темноте комнаты она что-то пропустила. Это была ручка, вырезанная в плинтусе, вероятно, чтобы облегчить подъем тяжелого сундука, она опустилась перед ней на колени, схватилась за ручку и постаралась ещё раз поднять сундук.

Он не сдвинулся. Он просто был очень тяжёлым, но сдвинулся плинтус. Крохотный кусочек, но она поняла, что не обманулась, и потащила снова, и снова почувствовала слабое движение.

Сзади неё было маленькое окно, деревянные ставни открыты, и она заметила, что небо стало светлеть. Скоро должен наступить рассвет.

Она нахмурилась, пока обследовала кусок плинтуса с вырезанной ручкой, на неё навалилась усталость, Плинтус двинулся, но ничего не открылось, она дёрнула опять, понимая, что её усилия бесполезны, и попыталась придумать, что же делать дальше.

Смолевка всунула руку в отверстие и пальцами ощупала заднюю часть плинтуса. Там было что-то холодное, что-то металлическое, длинными пальцами она обследовала металл, нашла кольцо и дёрнула за него.

Она услышала звук соскользнувшей открывшейся задвижки. Замерла, подумав, что из спальни Хозяйки раздался негромкий звук, но все было тихо.

Сердце у Смолевки колотилось так же, как когда она заходила голая в воду.

Она опять схватилась за ручку, потянула, и в это время плинтус легко двинулся, выскользнув, как передняя панель мелкого потайного ящичка, пронзительно заскрипели полозья. Смолевка замерла.

Она закусила губы, закрыла глаза, как будто эти действия могли уменьшить шум, и потянула снова.

Ящик открылся. Потайное место отца нашлось. Она встала на колени, но не для того, чтобы осмотреть содержимое, а подождать, не зашевелится ли кто-нибудь в доме.

Во дворе пропели первые птицы. Скоро проснется Уирлаттон, и эта мысль заставила её поторопиться.

В ящике было два свертка. Она подняла первый. Услышав звук монет, она догадалась, что это был тайный отцовский запас денег. Во многих домах, даже в самых бедных, старались отложить небольшую сумму денег на случай тяжёлых времен. Агнес рассказывала, что её мать держала кожаный кошелек с двумя золотыми монетами под краем соломенной крыши, а этот тяжёлый мешочек был запасом Мэтью Слайта. Она положила сверток на одну из его рубашек и взяла второй, меньше и легче.

Затаив дыхание, она задвинула ящичек обратно. Не нужно никому знать, что она была здесь. Пальцами нашла кольцо задвижки, толкнула, и сундук выглядел как прежде.

Где-то лязгнуло о камень ведро; она услышала скрип и оханье насоса во дворе и поняла, что Уирлаттон сейчас проснется. Завернула в рубашку оба свертка, выскользнула из комнаты и тихо пошла в свою спальню.