Высокий, Загадочный и Одинокий - [2]

Он почувствовал, как силы медленно возвращаются в тело. Ефраим поднял руки и вздохнул с облегчением, радуясь, что может двигаться.

Он опустил руки и был поражен звоном цепей. Он снова поднял обе руки и осторожно перевернул их.

Они были другими. Большими, загорелыми и мускулистыми, и он прикован! Ефраим поднял ноги под покрывалом, но тоже почувствовал, цепи.

– Зачем? – спросил он, снова поднимая руки.

– Ты соврала, девчонка! Ты пожалеешь, что сделала это! – Николс жестоко швырнул ее на пол.

Она отчаянно затрясла головой. Слезы потекли по щекам.

– Нет! Я не вру! Он укусил меня!

Его отец жестом подозвал лакеев.

– Уведите ее отсюда и снимите цепи с Ефраима.

Облегчение захлестнуло его.

– Спасибо, отец, – удалось ему произнести.

– Нет! Я могу доказать! – сказала Мери.

Николс повернулся вовремя и увидел, как Мери побежала к Ефраиму с ножом.

– Стой! – слабо выкрикнул Ефраим.

Она поднесла нож к своей ладони, когда подошла к его постели. Он не мог понять, что она докажет, порезав себя.

Ефраим хотел сбежать подальше от этой сумасшедшей женщины.

Казалось все произошло в одну секунду. Николс попятился назад, отец пытался бежать вокруг кровати, братья отошли от стены и направились к нему, лакеи казались растерянными и отреагировали последними.

Мери подставила руку в нескольких дюймах от его лица. По ней текла кровь.

– Уйди от меня! – приказал Ефраим.

Она этого не сделала. Девушка сжала руку в кулак, выдавливая капельки крови на его грудь. Ефраим посмотрел на кровь с отвращением, а его желудок заурчал.

Ефраим проигнорировал это, хотя его рот наполнился слюной. Реакция на кровь жутко напугала его.

– Уйди!

Его отец и братья резко остановились прямо за девушкой. Магистрат Николс схватил Мери за волосы и оттащил в сторону.

Ефраим выдохнул.

– Спасибо…

Николс схватил Ефраима за челюсть и раскрыл рот.

– Милостивый Боже, – пробормотал он. Ефраим с ужасом наблюдал, как Николс подносил палец к его рту.

Он почувствовал давление на один из своих зубов, а затем что-то сладкое и вкусное на языке.

– Боже всемогущий! – Николс вытащил окровавленный палец и потряс им. – Они как бритва!

– Что? – спросил Ефраим ошеломленно.

Он наблюдал, как его отец и братья побледнели. И не мог ничего понять. Единственное, в чем он был уверен, что сильно хотел получить больше этой сладкой вкусной жидкости. Он провел языком по губам, надеясь слизнуть еще немного. Его язык наткнулся на что-то острое. Ефраим провел языком и обнаружил второй клык. Что происходит? Хирурги сделали что-то с его ртом?

– Я говорила вам, что он дьявол! – самодовольно сказала Мери. Она прижала окровавленную руку к своей груди. Ефраим смотрел на нее, как человек, умирающий от жажды.

– Заткнись! – прокричал Николс. Он повернулся к отцу. – Нам надо поговорить. – Ефраим наблюдал, как его отца потащили в угол комнаты.

Ефраим был уверен, что они перешептывались, но мог слышать все, о чем они говорили громко и четко, как если бы они стояли у его кровати.

– Он поклоняется дьяволу? – спросил Николс.

– Нет! – возразил его отец.

– Расскажите мне о его рождении, – потребовал Николс.

Ефраим проигнорировал взгляд своего брата и тот факт, что теперь они быстро отходят от его постели, как если бы он был прокаженным и, сосредоточился на их беседе.

Десять лет он молил и просил отца рассказать о его рождении. Единственное, что ему сказали, что его мать умерла при родах. Его мачеха отказывалась рассказать ему что-нибудь ещё. Это его не удивило, так как она ненавидела его. Она обращалась с ним, как с "вещью", которую была вынуждена терпеть.

Он никогда не понимал этого, но теперь, похоже, получит ответы на некоторые вопросы.

– На мать напали? Животное как говорят жители, – подсказал Николс.

Ефраим слышал, как его отец резко вдохнул. Странно. Отец стоял более чем в двадцати футах от него, он слышал все, четко, слишком отчетливо. У него даже разболелась голова.

Он слышал, как шелестит одежда, шаги, дыхание, биение сердец, как жуки летают в комнате, кто-то внизу уронил кастрюлю на кухне и выругался.

И это было самым странным, они находились на втором этаже в западном крыле, очень далеко от кухни, но Ефраим уверен, что слышал, как Миссис Браун работает на кухне.

Ефраим заставил себя проигнорировать все посторонние звуки и сосредоточиться. Отец посмотрел через плечо, чтобы убедиться, что нет никого, кто может услышать, затем продолжил, качая головой:

– Нет, это не было нападением животного.

– Я так и думал. Я слышал, что безумец из Бедлама [1] сбежал и напал на вашу первую жену, когда она была на последнем месяце беременности.

– Да, боюсь, что это близко к истине. Я устраивал бал для своей младшей сестры, Эми. Жена была непоседливой во время беременности. Наши мальчики спали в детской и ей безумно захотелось посмотреть, как танцует Эми.

– Понятно. Продолжайте, пожалуйста.

– Марк, черт побери, что с ним происходит? – громко спросил Генри. Ефраим проигнорировал их.

– Заткнись, Генри, – холодно ответил Марк.

– Она… она… мы… – продолжил отец надломленным голосом. Ефраим ни разу не слышал, как плачет отец. – Мы обнаружили, что этот ублюдок склонился над ее телом. Она была такая бледная… и… и…