Высокая вода - [3]

Она побежала в другую комнату, к телефону. Сначала она не могла понять, что мешает ей взять трубку, потом увидела окровавленный нож, который сжимала так, что костяшки побелели. Она бросила его на пол и схватила трубку. Негнущимися пальцами набрала 113. Через десять гудков женский голос спросил, что ей нужно.

— У меня беда, мне нужна «скорая». В Каннареджо.

Скучающий голос попросил точный адрес.

— Каннареджо, шестьдесят один тридцать четыре.

— Мне жаль, синьора, но сегодня воскресенье, и у нас только одна машина. Я внесу ваше имя в список.

— Здесь женщина сильно избита! — закричала Флавия. — Кто-то пытался ее убить! Ее надо немедленно в больницу!

Голос стал устало-терпеливым.

— Я же объясняю, синьора, у нас только одна машина «скорой помощи» и уже два вызова до вас. Как только она освободится, мы вышлем ее к вам.

Когда ответа от Флавии не последовало, голос позвал:

— Синьора, вы еще здесь? Если вы повторите адрес, я внесу вас в список. Синьора? Синьора?

В ответ на молчание Флавии женщина отсоединилась, и Флавия осталась с трубкой в руке, мечтая, чтобы это был нож.

Дрожащей рукой она опустила трубку и пошла обратно в прихожую. Бретт лежала там же, только каким-то образом повернулась на бок и, прижав руку к груди, постанывала.

Флавия склонилась над ней:

— Бретт, я пойду искать доктора.

Она услышала шелест, и рука Бретт потянулась к ее руке. Пальцы едва коснулись ее кожи, потом рука снова упала на пол.

— Холодно, — вот все, что она сказала.

Флавия поднялась и пошла в спальню. Она сорвала с кровати покрывало и пледы, притащила их в прихожую и накрыла неподвижную фигуру на полу. Она дернула входную дверь, даже не подумав посмотреть в глазок, не вернулись ли те двое. Оставив дверь нараспашку, она пробежала два пролета и принялась колотить в дверь квартиры на третьем этаже.

Через несколько секунд дверь открыл мужчина средних лет, высокий и лысеющий, с сигаретой в одной руке и книгой в другой.

— Лука! — выдохнула Флавия, поборов желание завизжать, ведь все было так страшно, и никто не хотел помочь ее любимой. — Бретт плохо! Нужен врач! — внезапно ее голос сорвался, и она разрыдалась. — Пожалуйста, Лука, пожалуйста, сходи за врачом! — она вцепилась в его руку, поскольку говорить больше не могла.

Не произнеся ни слова, он шагнул обратно в квартиру, схватил ключи со столика у двери, бросил книжку на пол, запер за собой дверь, ринулся вниз по лестнице и исчез, прежде чем Флавия смогла что-нибудь вымолвить.

Флавия, перешагивая через две ступеньки, поднялась в квартиру. Она глянула вниз и увидела, что под головой Бретт скопилась небольшая лужица крови, на поверхности которой плавала прядь ее волос. Много лет назад она прочитала или кто-то ей сказал, что, когда люди в шоке, надо не давать им заснуть, потому что это опасно. Поэтому она присела рядом со своей подругой и позвала ее по имени. Один глаз несчастной уже совсем запух, но, уловив свое имя, американка приоткрыла другой и посмотрела на Флавию, ничем не показывая, что узнала ее.

— Лука пошел. Врач будет здесь через минуту.

Глаз начал медленно блуждать, но потом снова сфокусировался на Флавии. Та наклонилась ниже. Она убрала волосы с лица Бретт, чувствуя кровь на своих пальцах.

— Все будет хорошо. Они вот-вот будут тут и тебе помогут. Все будет хорошо, милая, не волнуйся.

Глаз закрылся, открылся, посмотрел куда-то вдаль, потом на Флавию.

— Больно, — прошептала Бретт.

— Ничего, ничего, cara, все будет хорошо.

— Больно.

Флавия склонилась над подругой, заглядывая в ее глаз, молясь, чтобы он не закрывался и не плавал, и продолжала бормотать всякие слова, которые впоследствии никак не могла вспомнить. Вскоре она, не осознавая этого, начала плакать.

Она увидела руку Бретт, полускрытую флисовым пледом, и осторожно взяла в свою, словно это тоже был мягкий флис.

— Все будет хорошо, Бретт.

Внезапно снизу послышались шаги и голоса. Флавия подумала, что это, вероятно, вернулись те двое, чтобы закончить то, для чего они приходили. Она встала на ноги и пошла к двери, надеясь, что успеет закрыть ее, но когда посмотрела на лестницу, увидела лицо Луки, а за ним человека в белой куртке с черной сумкой в руке.

— Слава богу, — сказала она и с удивлением обнаружила, что именно это она и хотела сказать.

Позади нее смолкла музыка. Эльвира наконец-то воссоединилась со своим Артуро, и опера закончилась.

Глава 2

Флавия отступила в глубь прихожей, чтобы позволить двум мужчинам войти.

— В чем дело? Что случилось? — спросил Лука, уставившись на груду пледов на полу и на то, что под ними скрывалось. — Dio mio,[7] — вымолвил он невольно и нагнулся к Бретт, но Флавия остановила его простертой рукой и потянула в сторону, чтобы освободить место для врача.

Тот склонился над Бретт, протянул руку и пощупал пульс на шее. Он был замедленный, но отчетливый. Врач откинул пледы, чтобы посмотреть, насколько плохо обстоит дело. Ее свитер кровавым комком собрался у горла, обнажив ребра и грудь. Кожа покраснела и местами кровоточила, на глазах темнея и становясь синевато-багровой.

— Синьора, вы меня слышите? — спросил врач.

Бретт издала какой-то звук, но ничего не смогла выговорить.