Вышел месяц из тумана - [10]

Хобсон, закончив разговор со шкипером, ненадолго спустился вниз, и вернулся с двумя фотоаппаратами и штативом, который принялся устанавливать по правому борту.

– Ах, фотосессия! Фотосессия! – возопила Распберри-Смит, оставив уже изнемогавшую миссис Леонард, и устремившись к нему. Миссис Леонард облегченно вздохнула.

– Сочувствую, – сказал я.

Писательница улыбнулась.

– Спасибо. Честно говоря, это были не лучше полчаса в моей жизни.

– Понимаю, – сказал Лайонел. – Я бы и пяти минут не выдержал. Ужасно болтливая старуха.

– Да уж, – поддержала Мэгги. – Типичная приходская старая дева. Наверняка чемпион по сбору пожертвований на День Маков.

– Это точно, – вставила Вайолет. – Такой попробуй откажи, заговорит до смерти.

– А давайте в Торксбери сразу сбежим, чтобы она за нами не увязалась, – предложила Мэгги. Мы, понятное дело, сразу согласились, только миссис Леонард покачала головой.

– Не уверена, что пойду.

– Будете работать? – сказал я. – Понятно. Обстановка, наверное, располагает. Ничто не отвлекает… кроме попутчиков, разумеется.

Она посмотрела на меня подозрительно, я сразу понял, что проболтался, и поспешил исправить положение, добавив шепотом:

– …Не беспокойтесь, мы вас не выдадим.

Мэгги закивала головой.

– Ни в коем случае.

Миссис Леонард облегченно выдохнула и улыбнулась.

– Вообще-то, я не собиралась работать. Как раз и поехала, чтобы…

Громкий вопль оборвал ее на полуслове. Мы все обернулись почти одновременно. Вопила Распберри-Смит, да так, что я решил, случилось нечто страшное. Берк вскочил со своего шезлонга как ужаленный, Фитцуотер растерянно оглядывался по сторонам, Гараева всплеснула руками. Из салона поспешно выскочила миссис Грей, даже шкипер выглянул из рубки.

– А-ах, какой великолепный вид!

Послышалось снова, и стало понятно, что тревога ложная. Наша бабулька не падала за борт, как можно было подумать, очень даже прочно стояла на ногах рядом с Хобсоном, устремив взгляд на правый берег.

Вид, открывавшийся там, действительно впечатлял. Две группы деревьев – одна почти у самой воды, другая правее и немного дальше, – обрамляли явно очень старый фермерский дом, весь увитый плющом или каким-то другим вьющимся растением. Никаких столбов, проводов, тракторов и тому подобных признаков современности поблизости не было. Только овцы, пасущиеся на лужайке между домом и берегом, придавали всему этому, на мой взгляд, излишне слащавую пасторальность.

– Ах-ах, это прямо для выставки! – воскликнула Распберри-Смит, заглядывая в объектив фотоаппарата, будто надеялась увидеть там только что запечатленный на пленке пейзаж, потом снова уставилась в сторону берега, вытянув руку. – Да еще овцы! Смотрите, овцы!

Мистер Хобсон мотнул головой, глубоко вздохнул и принялся сворачивать свою аппаратуру. Похоже было, продолжать съемку в такой обстановке у него уже не осталось сил.

– Мы сделали несколько великолепнейших снимков! – радостно сообщила всем Распберри-Смит, как будто и правда принимала в этом процессе непосредственное участие. Потом, все еще в экстазе что-то бормоча, она почти бегом сделала круг по прогулочной палубе и устремилась в салон, откуда тут же послышался грохот. Наблюдать за всем этим без смеха было просто невозможно.

Примерно час спустя, миновав еще один шлюз, катер пришвартовался в Торксбери.

В отличие от Линчестера, который хотя и назывался городом, выглядел деревней, здесь была самая настоящая деревня, от других отличавшаяся разве что расположенным поблизости полем знаменитой битвы между Ланкастерами и Йорками. Собственно говоря, это поле и прилагавшийся музей, похоже, в перестроенном амбаре, составляли единственную местную достопримечательность. Хотя в путеводителе еще упоминались старая мельница и церковь XIII века. Распберри-Смит во всеуслышание заявила, что именно туда направится в первую очередь еще и потому, что тамошний пастор когда-то учился вместе с пастором из Кирдфорд Грин, от которого она всенепременно должна передать большой привет. Это облегчило нам задачу, поскольку в церковь-то мы уж точно не собирались.

Миссис Леонард сказала, что останется на катере, на удивленную реплику старушки ответив, что уже бывала здесь несколько лет назад. Мистер Хобсон сообщил, что фотографировать сегодня не будет, только поищет подходящую натуру, как он выразился, а снимки сделает завтра до отплытия, когда солнце будет с нужной стороны. Когда мы уже сошли на пристань, миссис Грей поднялась на палубу и крикнула, что если кто-то решит не возвращаться к обеду, пусть позвонит ей на мобильный и продиктовала номер.

– Ах, подождите, подождите, я запишу.

Тут же услышали мы хорошо знакомый, звонкий голос. Распберри-Смит поспешно доставала из сумки свой мобильник, сообщив попутно, как обычно всем и никому, что теперь никогда не выходит без него, потом принялась тыкать кнопки, забивая номер. Что было дальше, мы уже не видели, поспешно направившись по протоптанной многочисленными туристами тропинке в сторону поля битвы.

Впрочем, и тут смотреть было особо не на что. Поле как поле, только что нераспаханное, как все окрестные поля. Серый камень с полустертой надписью служил единственным напоминанием о том, что происходило здесь пять сотен лет назад. Да еще почти сразу мы оказались в толпе итальянских туристов, только что высадившихся из автобуса, шумных почти как наша престарелая попутчица. Разве что эти шумели исключительно в своем кругу, щелкали фотоаппаратами, запечатлевая себя любимых в историческом месте, и казалось, совсем не обращая внимания на гида, о чем-то очень даже увлеченно рассказывавшего. По словам Мэгги, знавшей итальянский, речь, между прочим, шла как раз о самом драматическом эпизоде сражения.