Выше облаков - [8]

Надежды на глубокий сон без сновидений оказались напрасны. Для всех.

Сидела рядом с Леной, облокотившись спиной о холодную стену. Мы ели свои порции вечерней каши с тушенкой. Разговаривать не было сил. Редкие минуты покоя, скоро дети прожуют и их ротики снова будут свободны говорить и спрашивать. После порции каши потребуют порцию сказок. По-другому их спать не уложить.

— О Мире знаешь что-нибудь? — вдруг спросила Лена.

Нет, я не знала. И если честно, и не вспоминала о соседке все эти дни.

— Нет, а что?

— Да так… Услышала тут краем уха, Валентина с одной из женщин обсуждали.

Лена не похожа на любительницу сплетен, не стала бы просто так заводить этот разговор. Она уставала не меньше меня, а может, и больше. Дети ее любили и если выбирать, к кому обращаться со своими проблемами, выбирали ее, а не меня. Такому вниманию не позавидуешь.

Поэтому ее вопрос насторожил.

— И что с ней?

— Да так, — Лена замялась. — Вроде бы она пьяная в зюзю была. Вчера ее отец рано утром вернулся домой со стены и застукал… В общем, помнишь Рика с Ричем?

Я кивнула, забыв донести ложку с кашей до рта. Помню, как не помнить. Меня однажды с Ричем за одну парту посадили, сидела и терпела целый день. Пока не озверела и не порвала толстую библиотечную книгу, стуча ею о пустую голову парня.

— Они в доме такое устроили… Там вроде бы еще пара девчонок и незнакомых мне парней было. У Миры же только папа, а его сейчас сутками дома нет. Вот ей в голову и ударило, наверное.

Тот самый «пир горой», о котором говорила Мира? Что же, она сделала, что хотела.

— Парням сильно досталось от ее отца. Мама Рича плакалась, что ее мальчик сегодня ночью тоже на стене будет. Мальчик, представляешь? Лоб здоровый!

— Ну да… — только и нашла я, что ответить.

Мы доели, и когда уже собрались вставать и собирать грязную посуду, Лена ни с того ни с сего рассмеялась. Тихо и не очень весело.

— Ох Риа, Риа! Все такая же. Я думала, ты хоть с ней дружишь, — объяснила в ответ на мой вопросительный взгляд.

— Что значит, хоть с ней?

Я опешила, никогда не думала, что Лена обо мне такого мнения.

— Да ладно, не обижайся. Просто, может, сейчас пойму, кто тебе интересен. Ты же никогда с нами особо не общалась, не говоря о дружбе. «Привет-пока» и все. Неужели тебе и в самом деле никто не нужен?

Не нужен? Три ха-ха.

— Извини. Не думала, что со стороны это так смотрится, — сказала, не глядя на нее.

Лена не стала настаивать на ответе на свой вопрос.

Дети уснули поздно. Сегодня будто злые духи между людьми летали, нашептывая, науськивая. То одна женщина не то что-то скажет, обидит, напугает непреднамеренно, то мальчишки перепалку затеют. Или ребенок в истерику впадет, и все остальные подхватят. Одной искры достаточно, чтобы разгорелся пожар.

Уже за полночь я поднялась на галерею, подвинула Финна на длинной скамье, и выглянула в окно. Из него видны пара длинных улиц, перекресток и небольшой отрезок городской стены. Брат торчал здесь много часов подряд, согнать его с наблюдательного пункта задача невыполнимая. И я, и мама пытались. Не шилом, так мылом — он все равно оказывался у заветного окна. А я, едва выглянув наружу, тут же пожалела о своем порыве.

Родной город узнавался с трудом, пустынные улицы, заколоченные окна и двери. На стенах домов факелы, красные метающиеся всполохи в черноте. В отдалении виднеются фигуры людей и цепочка огня, факелы установили по всей стене. Тридцать обученных воинов ничтожно мало, чтобы справляться с натиском зверей. Им помогают остальные мужчины, юноши и старики, способные держать оружие. Но не уверена, что помогают они больше, чем мешают. Тот же Рич — за ним самим, так же как за Финном, следить надо. А то еще за стену вывалится… Богиня!

Ужаснулась своим мыслям. Откуда во мне столько цинизма? Усталость, страх, или я стала жестокой?

До храма доносились звуки со стены и из-за нее, — грохот, скрип, треск дерева, рычание и вой смолгов, крики и команды людей. Я не пыталась различить папин голос, вообще старалась как можно меньше думать о том, что он ТАМ.

Нашла ладонь Финна и сжала. Братишка, поделись со мной храбростью.

* * *

— Риа! Смотри! — еле слышный крик шепотом.

Я распахнула зажмуренные глаза и уставилась в темноту. И не поверила глазам.

Только не это… Так скоро?

По пустой улице мчался смолг, свет факелов выхватывал то серую шкуру спины, то чересчур длинные передние лапы, то оскаленную морду. Он двигался с небывалой скоростью. Куда?

— Молчите, — прозвучал тихий приказ справа от меня. Маленькая старушка библиотекарь, Валентина, косо взглянула на меня с братом, четко уловив наше желание заорать. — Нельзя пугать детей, пусть спят.

Я несколько мгновений, открыв рот, продолжала смотреть на нее. Седой одуванчик, ухаживающий всю жизнь за книгами, наивная старушка, верившая во все оправдания учеников за испорченные учебники, она выказала недюжинное самообладание.

Перевела взгляд в зал, там женщины прижимали к себе детей и настороженно вслушивались в звуки. У многих глаза закрыты, но по напряженным позам понятно, и они тоже не спят. Мама сидит в дальнем углу с Синей на плече, одной девочкой на коленях и двумя по бокам.