Выше неба - [124]

– Я позвоню тебе. И, где бы я ни остановилась, я хочу, чтобы ты приехала ко мне. – Она дала Виолетте листок бумаги, на котором был написан номер ее сотового и номер Марвина в Нью-Йорке. – Ты можешь передавать сообщения через него, если не дозвонишься до меня. Я созвонюсь с Марвином, Джеком и Стюартом с дороги.

Они долго стояли, а потом Анна поняла, что если не уедет через пять секунд, то пойдет на попятную.

– Спасибо тебе за все. Спасибо, что была здесь со мной.

– Не благодари меня.

Анна свистнула Крошку Иисуса, который с трудом забрался на переднее сиденье. В зеркало заднего вида она видела, что Виолетта стояла на том же самом месте, ее собаки сидели рядом, чему Анна так и не смогла научить своего пса. На светофоре в конце дороги она сделала разворот и подъехала назад, к своему дому. Виолетта подошла к машине, и Анна открыла окно.

– Твои листья, – начала Виолетта, – твои чайные листья…

– Ладно, – засмеялась Анна. – Что там?

– Твое будущее благословенно.

Анна поцеловала Виолетту на прощание:

– Я позвоню тебе через день или два.

Вышло так, что она не позвонила. Первая неделя прошла в неясности. Две недели переросли в три, и, прежде чем она поняла это, пролетел месяц. Иногда она ехала практически без остановок три дня, затем останавливалась на недельку лишь по той причине, что ей нравилось определенное кафе. Наконец однажды ей пришло в голову, что нужно с кем-нибудь связаться.

Однажды утром в Джоплине, штат Миссури, Анна решила просто кому-нибудь позвонить, припарковалась у подходящего магазинчика, достала телефон, но передумала. Что она скажет? Я в порядке; я каталась на машине, просто каталась. Ничего со мной не произошло, ни хорошего, ни плохого. Она оставила машину заведенной, чтобы работал кондиционер для собаки, и пошла в магазин. Взяла легкую закуску, новый дорожный атлас, кое-какое угощение для собаки и воду в, бутылке. Но, стоя в очереди к кассе, все еще отговаривала себя. Анна представляла, как на нее посыплются новости от Марвина, Джека, Стюарта и Греты. Когда Джек со Стюартом уехали из ее дома, это было словно она снова пережила смерть Флинн. И Марвин. Только от мысли, что она услышит его голос, так похожий на голос Флинн, ее начинало трясти.

Анна вернулась в машину, протянула Крошке Иисусу молочные косточки, открыла содовую и изучила карту. Ей не особо нравились эти штаты Среднего Запада. Трейлерные стоянки были полны перекормленными, усердными и навязчиво дружелюбными семьями. Она включила телефон, выключила, потом снова включила. Может быть, Марвин на работе и у нее получится оставить ему сообщение. Но когда он работал вне дома? Конечно, он преподавал то тут, то там, но большую часть времени он проводил в своей студии. Если бы Анна была уверена, что ей ответит его автоответчик или автоответчик Джека, она бы позвонила.

Она посмотрела на группу подростков, которые собрались у грузовика. Они курили и пили содовую. На девушках были короткие юбки, а на мальчишках – мешковатые штаны и футболки. Анна долго рассматривала одну девушку, которая была очень красива, но казалось, не знала этого, хотя остальные девочки смотрели на нее с натянутыми, неискренними улыбками. Стройная и темноволосая, с натуральным цветом волос и без макияжа. Ей было лет пятнадцать-шестнадцать. Девочка заметила взгляд Анны и улыбнулась. Анна улыбнулась в ответ и, почувствовав комок в горле, дала задний ход.

Сейчас только вождение имело для нее смысл. Чем больше она ехала, тем глубже становилось состояние умиротворения. Анна никогда особо не любила быть вне дома и была поражена, когда узнала, насколько успокаивает изолированность от людей, от их вида, звука и запаха. Она любила просыпаться в своей палатке. Утро было лучшей частью дня: благоухание сосен и покрытая росой листва, звуки маленьких зверушек и птиц вокруг.

Трейлерных стоянок становилось все меньше – приближался конец лета. Бывали такие дни, когда она не встречала ни одного человека.

– На запад, – сказала Анна. – Я думаю, нам нужно ехать на запад.

Крошка Иисус замахал хвостом.

Анне нравилась Калифорния – крепкие сосны, поросший кустарниками пустынный ландшафт и темные горные цепи, все одинаковые. У нее был путеводитель, который описывал жаркие весенние месяцы в Калифорнии. Анна провела десять дней, посетив все что можно. Рядом было много трейлерных стоянок, но, на ее взгляд, слишком переполненных. Ей хотелось тишины и уединения, а не кричащих на своих детей мамаш или веселящихся подростков, ругающихся по ночам. Обычно она останавливалась на ночлег в десяти милях от стоянки.

Последняя стоянка, где она ночевала, около границы с Невадой, была просто раем. Когда она припарковала машину на почти пустой площадке и поняла, как хорошо спрятаны и удалены от людей были минеральные источники – ей пришлось пройти около мили, и даже тогда она нашла их только по серному запаху, – она подумала, что могла бы остаться там навсегда. Никто бы не нашел ее там.

На протяжении двух дней она долго гуляла, возвращаясь только к полудню, а потом вечером, чтобы поесть. После захода солнца Анна опять шла к источникам – они замечательно влияли на сон. Около часа она смотрела на звезды, сверкающие в небе, и пила вино, пока не понимала, что еще одна минута, и она уже не сможет вернуться на холм. Впервые за последний год она чувствовала себя так хорошо. Анна не была особенно счастлива или удовлетворена, но ее перестали мучить ночные кошмары и чувство вины, которая – она в буквальном смысле чувствовала физическую боль – поедала ее, что бы она ни делала. Она опасалась двигаться дальше, боясь, что этот новый и хрупкий мир в ее душе каким-то образом привязан к этому месту.