Выше неба - [2]

— Сухоножкин, ты что, оглох?

Олег не торопясь выключил плеер и убрал наушники. Посмотрел на часы: уже должны вызвать на медосмотр. Он оглянулся: в зале уже человек двенадцать, не считая его самого и Ворошилова — и все окружающие молча смотрят на них двоих.

«Никогда не вступай в такие разговоры, — говорил Тихонов. — Задавай свои правила, не позволяй себя отвлекать, не обращай внимания на провокации».

— Ба, да это же Игнат Ворошилов! — удивился Олег, поднимаясь на ноги. Ворошилов, естественно, одет во всё самое-самое; здешние правила куда строже, чем в «Олимпии», не то Игнат и сейчас держал бы в руке свой «айфон», или чем он на данный момент пускает пыль в глаза. — А я уж и не надеялся!

Ворошилов оторопел и умолк. Тогда, два года назад в «Олимпии», он был и выше ростом, и в целом крупнее Олега. А сейчас ровно наоборот: Олег на голову выше своего «персонального тролля», как прозвал его отец Олега, да и по остальным параметрам не уступает. Кроме, простите, пуза: Ворошилов так и остался, прямо скажем, чрезмерно упитанным. Как ему это не мешает? Он ведь бегун!

— Что-то ты не очень вырос, — сказал Олег сочувственно, глядя Ворошилову в глаза. — Плохо питаешься? Ты уж постарайся, а то опять уедешь домой с пятым местом.

Ворошилов явно в замешательстве, чего Олег за ним раньше не наблюдал. Олег шагнул вперёд, и Ворошилов… Попятился и отвёл взгляд. Издевательскую усмешку словно смыло с лица.

В кармане у Олега послышался музыкальный сигнал. Не отводя взгляда от глаз Ворошилова, достал из кармана здешний мобильник и бросил взгляд на экран. Ого. Пройти к директору. Зачем, интересно?

— Извини, потом поболтаем, — пообещал Олег, пряча мобильник в карман. В зале стояла полная тишина, слышно лишь тихое весёлое журчание в кулере. А у входа в зал появился охранник — тот, что обычно сидит на вахте. Кто и зачем его позвал? — Директор вызывает.

Он быстрым шагом прошёл мимо удивлённого охранника, и ни звука не раздалось за спиной.

* * *

Олег узнал директора, Томилина Петра Степановича. Видел его фото в фотоальбоме у деда — они с Томилиным вместе были в тогдашней олимпийской команде.

— Олег Сухоруков? — Томилину тоже далеко за шестьдесят, но как крепко выглядит! — Рад знакомству. Присаживайся.

Олег присел на стул напротив, а Томилин тем временем смотрел на экран компьютера. Секунд десять смотрел, затем встретился взглядом с Олегом.

— Как провёл предыдущий год? Отдыхал?

— Нет, Пётр Степанович, — улыбнулся Олег. — Занимался.

— Не у Романова, случайно?

«Он явно всё знает», — подумал Олег. Захотелось вздохнуть и усмехнуться, но сдержался. И дед Олега, Валентин Сухоруков, и друг деда, Романов, долгое время работали тренерами. Дед ушёл в отставку по инвалидности, а Романов всё ещё в строю. И ему тоже далеко за шестьдесят.

— У Романова Валерия Васильевича, — кивнул Олег. — Отец посоветовал к нему обратиться — я у него и занимался всё это время. Два раза сходил с родителями в поход по Алтаю. В соревнованиях не участвовал, но был на всех плановых тренировках.

— Узнаю Сухоруковых, — улыбнулся Томилин и посветлел лицом. — Всё основательно. Молодец, что не бросил. Я перечитал подробности той дисквалификации, Олег. — Он посмотрел в глаза парню. — Ничего не хочешь пояснить?

— Я не сдержался, Пётр Степанович. — Олег постарался это сказать настолько спокойно, насколько смог. — И не горжусь тем, что сделал. — Он смотрел в глаза директора, не отводя взгляда.

— Тёмная история, — покивал Томилин. — Но ты сделал выводы и справился, это главное. Вижу, вижу, у Валентина тоже был такой взгляд. — Томилин широко улыбнулся и поднялся из-за стола; поднялся и Олег. — Олег, ты уже знаешь, что Ворошилов тоже здесь. Не сомневаюсь, что ты не позволишь ему спровоцировать тебя повторно. Просто прошу — будь осторожнее.

— Обязательно, Пётр Степанович, — кивнул Олег. Директор обошёл стол и протянул руку. Вот это хватка!

— Удачи, Олег. — Томилин проводил посетителя до двери. — Сейчас на медосмотр — налево, пятый корпус.

* * *

Медосмотр прошёл вполне буднично: на каждом тренировочном мероприятии, а их у Олега было шесть после того злополучного сезона в «Олимпии», проводятся подобные процедуры — придирчивые и, если честно, неприятные.

— Восемнадцать полных лет, — посмотрел врач лагеря, Котов, на карточку Олега. — Вы в отличной форме, Олег Владимирович. Пили что-нибудь тонизирующее последние двадцать четыре часа? Кофе, энергетики?

Олег отрицательно покачал головой. Кофе ему положен раз в неделю. И то дома.

— Отлично. Мы проводим допинг-контроль, — пояснил врач. — Это было в тексте договора. Вам назначено на завтра, семь пятьдесят утра. На ваше мобильное устройство отправят напоминание за полчаса, за десять минут к вам в номер прибудет специалист, сопроводит вас. Знаете, как всё происходит?

Олег кивнул. Знает. И тут всё по-взрослому — сейчас на всех спортивных мероприятиях, на которых могут регистрировать рекорды, предпочитают перестраховаться. Процедура неприятная как минимум тем, что «сдавать пробу» нужно в чьём-то присутствии. Ладно, уже не в первый раз.

— На всякий случай памятка, — протянул врач сложенный лист бумаги. — Пластырь можете снять через полчаса. Удачного дня!