Выше боли - [4]
Только в полночь началась операция по промыванию раны моего сына – в ней было множество частиц железа, осколков и грязи, потом зашивали сосуды. Два опытных врача, в их числе, можно сказать «прилетевший» из Новгорода, травматолог и главный врач больницы – анестезиолог, оперировали Пашу.
Рома и Игорь (два других парня), оставшись на месте аварии, посреди дороги в состоянии психологического шока, воспользовались предложением местного парня на «Ниве» довезти их до больницы. Они простояли под окнами ЦРБ г. Чудова 4 часа (в больницу их не пускали), созваниваясь все это время с друзьями из Питера и Москвы. Глубокой ночью за ними приехали ребята из Санкт-Петербурга и увезли обратно.
Уже в 21.00 (через час с лишним после аварии) на одном из сайтов фанатов Москвы появилось объявление с огромным восклицательным знаком в красном круге. Ниже надпись:
Юзеры нашей гостевой Добив,
ЭРИТРОМИЦИН, Джойстик, Ромио
попали в аварию, возвращаясь с турнира
в Санкт-Петербурге.
Это случилось на трассе у города Чудово.
Добив и Джойстик в тяжёлом состоянии в больнице!
Мы надеемся на вашу помощь!!!
И уже с этой минуты «загудел» интернет, подключая в круговорот событий всё новых ребят, и тут же пошла помощь из Москвы и Санкт-Петербурга…
Кроме спортивных занятий, попавшие в беду парни увлекались футболом, у них было много друзей, связанных с этим занятием. А Джойстик – это интернетовский «ник» моего сына.
К утру о происшедшем знали многие из двух столиц, кроме меня…
Реанимация
«Паше нужна сильная моральная поддержка, человек отказывается пить, есть и даже открывать глаза»
сообщение на сайте 07.11.1110:13
Паша ничего не помнит о моменте аварии. В его памяти стерта вся информация об этом, хотя врачи утверждают, что в ту ночь он был в сознании и разговаривал. Позже он вспомнит только то, что заснул в машине, а очнулся уже в реанимации и стал жаловаться на то, что у него онемела левая нога.
– Нет у тебя больше ноги, – резко ответил главный врач больницы – Федюков А.Н., находясь в этот момент рядом (дай Бог тебе здоровья, добрый человек!).
– Как нет ноги? А куда ж она делась? – молниеносно спросил Паша.
А дальше началась депрессия, увеличивающаяся с каждым часом…
Я приехала на третий день после случившегося – мой путь лежал из Пятигорска в Ставрополь, из Ставрополя в Москву, из Москвы в Чудово, куда я приехала на «Сапсане» 7 ноября в полдень. Рядом со мною был мой пятнадцатилетний младший сын Дима, ставший в те нелёгкие дни моим крепким плечом: он таскал тяжёлые сумки, оберегал меня и помогал во всём без лишних слов.
Была ли я шокирована увиденным в реанимации? Нет. Я была готова к этому, душа моя была задета другим – хуже, чем ужасающая картинка – болью, которую испытывал мой сын. Наверное, её бы хватило на целый миллионный город, так были сильны его физические и душевные страдания.
Сначала меня врачи не хотели пускать в реанимацию, стойко стояли у дверей и обороняли вход, хотя знали, что я приехала издалека. Но я была настроена решительно, да и Паша не вызывал надежд у медперсонала, поэтому меня решили все-таки впустить. Картина, которую я увидела, когда вошла, была сравнима с картиной пыток. Моё материнское сердце ужаснулось от безвыходной ситуации – невозможности помочь и хоть чем-то облегчить эти страдания.
Мой сын лежал на реанимационной кровати и всё, что осталось от его ноги, было страшно распухшим и просверлено сбоку насквозь, через кость. На вставленном туда железном штыре был подвешен груз – гиря весом где-то от 3 до 8 кг. И это при том, что все кости его таза с левой стороны были разломаны – у сына был множественный значительный перелом таза, бедренная кость вывихнута, мышцы перекручены, кожа разодрана и, как выяснилось впоследствии, шло внутритазовое кровотечение.
Знали ли обо всём этом врачи? Я думаю, что половину знали, а половину – нет. Их рентген никуда не годился, аппаратуры современной, естественно, не было. Кроме того, подобная гиря висела и на здоровой ноге, которая была просверлена таким же образом и тоже подвешена – для противовеса. Это был невыносимо больно. Надо ли ещё описывать эти муки?
– Как ты, сынок?
– Мама, – тихо сказал сын, – дай таблетку, чтобы сердце остановилось, так больно…
Как матери выдержать такое?.. Только желание сделать всё возможное, чтобы помочь сыну при его неимоверных муках, спасло меня от сердечного приступа и нервного срыва. Кроме того, помощь нашего рода и молитвы близких стояли за моей спиной – мне было на что «опереться».
Материнская боль
– Мама, за что я так страдаю?
– За грехи, наверное, сынок…
– Мама, у меня нет столько грехов…
Какой был самый тяжелый момент этих дней? Самым страшным было узнать… Просто услышать и осознать… это когда горе наваливается со всей своей внезапностью и пронизывает тебя всю, и ты понимаешь, что ничего уже нельзя исправить. В этот момент – буквально в одно мгновение – для меня жизнь резко, неожиданно и бесповоротно поделилась на «до» и «после».
Мой Пашка… Такой всегда с детства неугомонный, харизматичный, сильный… порою агрессивный и нетерпеливый, практически всегда добрый, романтичный и чувственный, иногда ленивый и апатичный, иногда слишком импульсивный… человек-мыслитель, с глубоким умом и прекрасным чувством юмора. Наш Пашка…
Лора Белоиван – художник, журналист и писатель, финалист литературной премии НОС и Довлатовской премии.Южнорусское Овчарово – место странное и расположено черт знает где. Если поехать на север от Владивостока, и не обращать внимание на дорожные знаки и разметку, попадешь в деревню, где деревья ревнуют, мертвые работают, избы топят тьмой, и филина не на кого оставить. Так все и будет, в самом деле? Конечно. Это только кажется, что не каждый может проснутся среди чудес. На самом деле каждый именно это и делает, день за днем.
Петр Алешковский (р. 1957) – прозаик, историк. Лауреат премии «Русский Букер» за роман «Крепость».Юноша из заштатного городка Даниил Хорев («Жизнеописание Хорька») – сирота, беспризорник, наделенный особым чутьем, которое не дает ему пропасть ни в таежных странствиях, ни в городских лабиринтах. Медсестра Вера («Рыба»), сбежавшая в девяностые годы из ставшей опасной для русских Средней Азии, обладает способностью помогать больным внутренней молитвой. Две истории – «святого разбойника» и простодушной бессребреницы – рассказываются автором почти как жития праведников, хотя сами герои об этом и не помышляют.«Седьмой чемоданчик» – повесть-воспоминание, написанная на пределе искренности, но «в истории всегда остаются двери, наглухо закрытые даже для самого пишущего»…
Роман известного шведского писателя написан от лица смертельно больного человека, который знает, что его дни сочтены. Книга исполнена проникновенности и тонкой наблюдательности в изображении борьбы и страдания, отчаяния и конечно же надежды.
Название романа швейцарского прозаика, лауреата Премии им. Эрнста Вильнера, Хайнца Хелле (р. 1978) «Любовь. Футбол. Сознание» весьма точно передает его содержание. Герой романа, немецкий студент, изучающий философию в Нью-Йорке, пытается применить теорию сознания к собственному ощущению жизни и разобраться в своих отношениях с любимой женщиной, но и то и другое удается ему из рук вон плохо. Зато ему вполне удается проводить время в баре и смотреть футбол. Это первое знакомство российского читателя с автором, набирающим всё большую популярность в Европе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу поэта и прозаика, заместителя ответственного редактора приложения «Ex libris» к «Независимой газете» Андрея Щербака-Жукова вошли рассказы о его литературных путешествиях и даже можно сказать приключениях. Автор рассказывает о поэтических фестивалях, о книжных выставках-ярмарках, о конвентах писателей-фантастов. География этих мероприятий обширна: Лондон и Франкфурт, Венгрия и Швеция, пермская Чердынь и крымский Партенит, Казань и Елабуга, Калининградская область и Оренбург… Везде побывали поэты и писатели, везде общались между собой и встречались с читателями.
Как избежать проблемы «Отцов и детей»? В этой истории каждый увидит себя: и на месте родителя, и на месте ребенка. Эта история открывает двери в прекрасный мир детства, полный добра и чистоты, который мы иногда не пускаем в свой, уже такой взрослый… А зря! Ведь именно из-за этого и возникают сейчас проблемы. Эта книга станет напоминанием нам о нашем детстве, рассказав историю о судьбах трёх девочек, которые жили в 70-ые годы прошлого столетия.
Саша Кругосветов снова порадовал своих поклонников новой книгой. Теперь это сборник публицистических эссе «Птицы». Хотя публицистикой это в полной мере не является. Я бы сказал, что Кругосветов открыл новый жанр, который можно назвать «метафорической публицистикой». Он позволяет пронизывать ему свой текст сотнями аллюзий, и даже название, цитирующее Аристофана, здесь уже не столько название, сколько часть жанровой игры. Кругосветов изначально человек свободный, он шёл в литературу своим путём, построенном на опыте и наблюдениях, а не на чрезмерных экзерсисах.
Самарин Алексей Николаевич – российский писатель, получивший признание читателей. В этом сборнике представлены наиболее интересные очерки и эссе Самарина, посвященные актуальным проблемам философии, истории, культурологии, истории искусства, философии науки, а также философской психологии. Смелость, оригинальность и широта философских взглядов Самарина поражают воображение.