Выруба - [8]

Шрифт
Интервал


Следующий загон снова пустой! Вообще пусто: ни зайцев, никого. А время — почти два. Солнечно. Морозец. Перекур около машины:

— Ну, что, Макарыч, куда едем?

— На выруба.

— На выруба? Поехали в Еловку — зверь, если есть, то он сейчас там!

— Нет, на выруба сначала, а потом, если что, через протоку на Еловку. Зверь сейчас на вырубах. В крайнем случае, коза там всегда есть.

— Мужики, елки-палки, да решайте скорее — время-то?!

Капитан сказал: «На выруба!»

Поехали!


Чтобы пробраться на выруба, нужно пересечь болотистую ложбину, прорезанную зимником. Но, хоть слегка и отпустило к обеду, но из-за таких морозов, стоявших почти неделю, вода из еле заметной речушки, через треснувшую корку льда просочилась наверх и затопила лесовозную колею. «66-ой» машина, конечно, хорошая, надежная, но и она может повиснуть на мостах, если, не зная броду сунуться на затопленную колею. Разлившуюся по дороге желтую воду речки, прихватило сверху ледком, запорошило, а предательские, и тоже желтые стебли прошлогодней травы, торчащие в колее, обманули Семеныча. Ничего не подозревая, он с разбегу и врюхался в топь! Машина ткнулась, забуксовала, заревела, застряла.

— Твою мать! Боря! — выругался Макарыч, стукнувшись головой о лобовое стекло.

— Макарыч! — только и сказал Борис, ударившись грудью о руль.

Выдохнув, Борис врубил заднюю и попробовал отползти назад. Ну, куда там! Погонял в раскачку — бесполезно — сели. Стоп.

Макарыч выбрался из кабины и, перепрыгнув лужу, открыл дверь будки:

— Вылазь, мужики, толкнем!

Не так-то удобно прыгать из будки на уже мокрую, а значить скользкую дорогу: пока буксовали, водой залило выпуклую часть дороги межу колеями — теперь, попробуй, спрыгни! Однако, не теряя времени, помогая друг другу выбраться, команда собралась снаружи на обочине. Посовещались, решили толкнуть. Способов и приемов этого силового упражнения много: можно нахрапом, всей толпой попробовать с ходу вытолкать машину из грязи. Можно в натяг, потихоньку, но упорно давить и выдавить. Можно попытаться в раскачку: тудя-сюда, и машина сама должна выскочить. Можно, в тупую, попытаться поднять автомобиль и переставить немного в бок, но это получается с легковушками, а на «66-ом» этот метод лучше не испытывать. Всё испробовав пока есть свежие силы, засадили машину ещё глубже.

— Надо бы под колеса бы чего подложить, — как всегда в такой ситуации поступает предложение.

Одинокий куст плакучей ивы, случайно стоящий у дороги, был обезображен до неузнаваемости — теперь куст походил на … от него остались обрубки. Не помогло — колея глубокая — бесполезно — ветки вылетают из-под колес, машине не за что уцепиться.

— Поднимать надо, — сказал Семеныч, заглядывая под машину. — На мосту сидим.

— Домкратить будем?

— Попробуем.

Тоже не получилось: домкрат скользил без хорошего упора, и машина вновь валилась колесом в воду, не успев приподняться; брызги от этих завалов обдавали Семеныча по всей форме, и вскоре он промок и замерз.

— Погрейся пока, Боря, а мы сейчас хлыстов нарубим, — сказал капитан.

Боря полез в кабину греться, мужики стали вытаскивать из будки топоры.

До ближайших сосен через болото метров триста-четыреста. «А что делать? — берем топоры, пошли мужики — не месяц май — погреемся».

«Ломая» ноги по замерзшей кочке, мужики направились к соснам. На морозе срубить топором сосну не так-то просто. Она аж звенит на весь лес, а топор отскакивает от неё, как от резиновой. Но всё равно рано или поздно сосна валится. Захочешь — нарубишь хлыстов столько, сколько надо — не замерзать же среди болта? Чередуясь, одни валили деревья, другие — обрубали ветви. Вот уже готов первый ствол.

— Так, парни, вы помоложе будете, волоките это бревно к машине и возвращайтесь, — обратился капитан к Ермолаю и Олегу Кайгородцеву — молодому, но очень, очень перспективному начальнику финансовой части училища.

«Парни» молча взвалили ствол на плечи и потащили его через кочкарь. Если один из них спотыкался и опускался на колено, хватаясь свободной рукой за кочку, второй старался удержать бревно и тоже слегка приседал, чтобы не зашибся первый. Так, выручая друг друга, они дотянули до машины, и на «Раз!» сбросили с плеч бревно, и познакомились.

— Олег, — стянув теплую рукавицу со спотевшей руки, представился Кайгородцев.

— Ермолай, — в ответ протянул свою руку Ерёма.

— Будем знакомы.

— Будем.

— Чё куришь?

— Мальборо. Будешь?

— С удовольствием.

Закурив, они пошли обратно.

— Я слышал, ты в налоговой работаешь? — спросил Олег.

— Работаю.

— Ну и как?

— Нормально.

Разговаривать было не просто, переступая через желтые высокие кочки — сбивалось дыхание, но Олегу нужно было завязать разговор, и он продолжал.

— Я так понял, у тебя там должность хорошая.

— Ну, в общем, да. Хотя как посмотреть.

— Слушай, есть одна тема — очень интересная! Может, после переговорим? — предложил Олег.

— Давай переговорим.

— Можно хорошо заработать! — Олег остановился и повернулся к Ермолаю (Олег шёл немного впереди).

Ермолай тоже остановился, посмотрел прямо в глаза Олегу, оттянул вниз уже мокрый от дыхания и белый от инея ворот свитера, вытер рукой сырой подбородок и серьезно сказал:


Еще от автора Эрик Юрьевич Бутаков
Одиннадцать

Пятая книга иркутского писателя, жанр которого нелегко определить. И не мудрено, так как, сам автор постоянно утверждает, что «жизнь скоротечна и склеена из различных сюжетов, значения которых порой непонятны, порой не поняты», и добавляет в этом произведении: «Осторожно! Не причините вреда тому, что вы видите – вы-то отвернетесь, а как быть ему?!.. Это так же касается и снов!».


Мыс Рытый

Как выглядит Тайна? Где находится это сакральное место, хранящее Тайну?Эта книга — отчёт о путешествии к истокам великой сибирской реки. И отчёт остался бы просто описанием похода, если бы проходил через любое другое место. Только не через мыс Рытый. Смертельные обереги мыса преследуют путешественников. Предсказание сбывается. Быть может, не стоило туда ходить? А может не стоит об этом читать?..


Бульвар Постышева

Четвертая книга молодого иркутского писателя является вполне логичным продолжением трех предыдущих («Вокруг Байкала за 73 дня», 2002 г., «ССО», 2004 г., «Выруба», 2005 г.).«Жизнь коротка и склеена из различных сюжетов, значения которых порой непонятны, порой не поняты» — утверждает автор, предполагая, что есть всего четыре способа завершить свою работу за монтажным столом судьбы.


Вокруг Байкала за 73 дня

В 1992 году, впервые в истории освоения Байкала, двое молодых людей – врач Иркутского областного врачебно-физкультурного диспансера и автор этой книги – совершили 73-дневный марафон длиною в 2000 километров, пешком обойдя Озеро. В основу книги лег дневник перехода, в котором отражен каждый день пути, по-своему необычный и неожиданный.Выпавшие на долю первопроходцев трудности и препятствия, риск и неожиданные встречи, суровость сибирской тайги, преодоление личных слабостей, переоценка жизни, рассказ о дружбе, благодарность богам и простым людям, увиденные яркие краски природы – это и многое другое с чувством юмора, самокритики и легкого сарказма излагает в своем повествовании автор.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.