Выродок - [5]

Он подбежал к оставленному угощению и стал судорожно запихивать его в рот, и тут понял - нет, не сон. Ему часто снилась во сне еда. Но когда он пробовал её съесть, еда исчезала, а он просыпался. Сейчас же это было настоящее, очень вкусное печенье, и самые настоящие, сладкие конфеты, которые, наверное, принесли сюда феи, или другие сказочные существа.

"Почему бы мне здесь не остаться?" - подумал мальчик, - "Может быть, можно как-то попасть в этот каменный домик!"

Он обошёл домик со всех сторон. Двери, так же, как и окон, нигде не было. Тогда Франц пошёл дальше. Нужно было найти хоть какое-то укрытие, так как дождь усиливался.

И тут он увидел другой домик, но немножко разваленный. В его стене виднелась небольшая неровная дыра. Франц подошёл к дыре и сунул туда голову.

Внутри было душно, стоял какой-то затхлый запах, и слышалось чьё-то дыхание. Франц очень испугался и шёпотом спросил:

- Тут кто-то есть?

Ему никто не ответил, но сопение прекратилось.

- Можно я сюда войду погреться? - ещё тише спросил Франц.

Ответа не было. Глаза Франца привыкли к темноте, и тут он увидел, что внутри каменного домика лежат собаки. Собак было много, штук восемь, они лежали плотным живым ковром, и после того, как он с ними заговорил, некоторые из них подняли головы и начали махать хвостами.

Собак Франц не боялся. Ему всегда удавалось находить с ними общий язык. Поэтому, ни капельки не сомневаясь в том, что делает, он пролез в дыру и лёг рядом с собаками. Они окружили его, как большое меховое одеяло, и мальчик заснул.

Как ни странно, это воспоминание было одним из лучших детских воспоминаний Франца, может быть, даже самым лучшим. Заботы Фриды, которая обогрела его в юные годы, он ценил недостаточно - уж слишком он был тогда маленький. А этот день ему суждено было помнить до конца его жизни.

Наутро Франц проснулся один. Собак не было. Он вылез на воздух и увидел, что на небе ярко сияет солнце. Франц глянул на то место, где вчера лежали конфеты (вдруг феи приготовили для него еду и сегодня), но нет - сегодня ни конфет, ни печенья не было.

Зато невдалеке, на лавочке с литой узорной спинкой, сидел человек в очень странной одежде.

На нём было надето длинное чёрное пальто, наглухо застёгнутое у горла, на шее был намотан большой красный не вполне чистый шарф, голову украшала капитанская фуражка, а на ногах были лёгкие не по погоде сандалии.

Тут же, на лавочке, рядом с незнакомцем, были разложены на выдранных из какой-то брошюры листах хлеб, сыр, лук, картошка, сваренная в мундире, и соль в белой тряпочке. Сама брошюра валялась рядом.

Франц, как к магниту, потянулся к еде. Человек не казался злым или опасным. Но всё-таки Франц предпочёл остановиться шагах в пяти. Он смотрел, как ловко незнакомец нарезает сыр перочинным ножом и отправляет его в рот. Каждый раз, когда мужчина съедал кусочек сыра, Франц сглатывал.

Не стоит думать, что в приюте детей морили голодом. Это было совсем не так. Но и назвать такую еду полноценной было нельзя. Особенно трудно приходилось Францу, который, во-первых, был в своё время избалован Фридой, а во-вторых, был просто самым рослым и крупным среди всех своих сверстников.

Наконец, незнакомец поднял голову и встретился с мальчиком глазами. Рот его расплылся в улыбке, и Франц с удивлением увидел, что все зубы у него золотые.

- Хочешь есть? - доброжелательно спросил незнакомец.

Франц робко кивнул, не сводя глаз с еды.

- Ну так подходи, садись, угощайся.

Франц подошёл и боком присел на кончик лавочки. Казалось, хлопни сейчас незнакомец в ладоши, и он вспорхнёт, как птичка, на ближайшее дерево.

- И что ты здесь делаешь? - спросил мужчина, ловко откусывая кусок луковицы золотыми зубами.

- Гуляю, - невнятно ответил Франц.

Рот его был набит сыром и хлебом.

- Ну-ну... - протянул незнакомец неопределённо и вытер руки о своё пальто.

В это время со стороны входа раздались резкие громкие голоса.

- У-у-у, как плохо... - протянул незнакомец, вытянувшись в струнку. Потом он быстро встал, свернул бумажные листы вместе со всем, что ещё оставалось несъеденным, и сунул Францу. Сам же сунул руки в карманы и с независимым видом отправился вдоль по аллее.

Но было поздно.

- Стой! Стой! Цыган, остановись! - раздалось сзади. Прозвучала трель полицейского свистка.

Франц наблюдал за всем происходящим с недоумением, раскрыв рот и прижав к себе свёрток с едой. Незнакомец делал вид, что крики относятся не к нему, но больше тут никого не было. Он затравленно оглянулся и припустил бегом. Двое жандармов гнались за ним, придерживая колотящие по ногам ножны. А двое других пробирались среди крестов и памятников, надеясь перехватить его с тыла.

Вскоре всё было кончено. Незнакомец был пойман, и полицейские, схватив его под руки, поволокли несчастного к выходу с кладбища.

Проходя мимо Франца, цыган улыбнулся и подмигнул ему. И тут один из полицейских бросил взгляд на мальчика.

Он развернулся, наклонился к Францу, и, сверля мальчика глазами, начал с искусственной улыбкой на губах задавать ему вопросы:

- А ты кто? Помощник его? Ты кто такой будешь? Один здесь? Где твои родители? Немой, что ли?