— И кто возразит жрице?
— Жрице Ллос — никто, а вот тебе…
— Всё, прекрати ворчать, — несносная юная жрица всплеснула руками. — Ты — редкостный зануда.
— А я и не спорю. Что случилось?
— Неужели я не могу просто навестить любимого брата?
Любимый брат, подбиравший с пола тома заклинаний, косо посмотрел на Ксани. Девушка была невысокой и крепкой, гибкой и красивой — и опасной, словно ядовитая змея. Ничего обманчиво-наивного не было в ней, скорее, наоборот, всё — и убранные в высокий хвост серебристые волосы, и пронизывающий янтарный взгляд, и упрямый очерк пухлых губ, даже порывистые резкие движения и жесты — говорило о сильном и решительном характере. Это было привычно для женщин дхаэроу… за исключением одного: в Ксани (во многом благодаря брату) не чувствовалось ни грана противоестественной жестокости и садизма, желания причинять боль живым существам…
И сейчас совершенно ясно было, что эта чернокожая красотка врет. Причем нагло…
— …и непонятно, с какой целью, — закончил тираду Иззмир, взирая на сестру сверху вниз.
— Я… хотела с тобой поговорить. Иззмир, ты и я — мы не такие, как все.
— Похоже на то.
— Ты не задумывался, что, быть может, существуют еще дхаэроу с такими же намерениями — не только среди…
— Цыц!
Иззмир, костеря свою неосторожность, накарябал вызывающий круг на пыльной поверхности стола, и в темном клубе дыма явился скелете с пустыми глазницами, одетый в темно-синий балахон с капюшоном — демон песков, Безъязыкий.
— Что ты хочешь, Вызывающий?
— Как всегда, не задавай глупых вопросов.
Демон покорно кивнул и растворился серой дымкой, окутав стены кельи. Эта пелена была абсолютно непроницаема, что обеспечивало безопасность младшему поколению Кенррет.
— Не только среди мятежников, но и в городе, — как ни в чем не бывало, продолжила Ксани. — Им просто не хватает смелости — или про другим причинам, но они остаются здесь. Неужели ты не хотел бы всё изменить?
— Как?
— Можно начать с одной семьи — например, с нашей. А затем к нам присоединятся остальные. Нужно… Иззмир, нужно сменить главу дома. Да что с тобой?!
Лицо Иззмира превратилось в сумрачную маску, а голос тал глух и равнодушен.
— Это не выход.
— Но почему? Это обычная практика. Только подумай — сколько дхаэроу пойдут за тобой…
— Чтобы захлебнуться в крови, да? — Иззмир отвернулся, кусал губы. "Неужели сестра станет такой, как все?" — Кто с тобой говорил, сестра?
— Со мной? — тихо повторила Ксани. У неё хватило совести отвести взгляд от напряженной фигуры брата.
— Умоляю, скажи, что мысль об убийстве Матери пришла в голову не тебе.
— Но… нет. Я говорила с Кирхой и Ксандаром. Они считают, что Мать желает твоей смерти.
— А, ага.
— "Ага"?! И то всё, что ты скажешь? Слизняк! — в бессилии закричала юная жрица, сжимая кулаки. — Она и Скъяви — тебя убьют с твоими глупыми идеалами!
— Глупыми, да? — переспросил брат, упорно не желая встречаться взглядом с Ксани. — пусть так. Уходи… а то вдруг тоже поглупеешь.
Тяжелое молчание повисло между ними, лишь сухо шуршал серый дымок, вызванный Безъязыким. Ксани плакала, ен скрывая жгучих слез — всю жизнь она пыталась понять своего странного брата, защитить его, такого нелепого и беспомощного, от козней старших.
— Ксани, прости… Что же ты, малышка? Не плачь.
Ледяной Клинок, тепло сердца которого плавило душу жрицы, обнял сестру. В конце концов, младшая просто поддалась интригам брата и сестры — и всё. По крайней мере, Иззмир пытался в этом уверить себя.
— Но тебя же убьют, — пыталась донести угрозу девушка, но из-за всхлипываний получалось это совсем жалко. — Мать подстроит так, что в патруле на тебя нападут подземные чудища, и ты погибнешь, якобы случайно.
— Не погибну, милая. Не бойся. Я никогда не оставлю тебя одну.
— Обещаешь? — прошептала она.
— Обещаю.
— Тогда ты должен защититься от Матери и Скъяви. Как?
— Есть у меня идея, — проговорил задумчиво воин. — Тоже не самая чистая, но хотя бы не убийство.
"Я ведь должен жить, — думал он. — Не для себя, для Ксани и для той, синеглазой из моих снов".
Тренькнула струна сторожевого заклятья. Кто-то идет сюда! Ксани наскоро утерла слезы и чмокнула брата в щеку солеными губами. Ей предстояло подождать час или около того — а затем уже покинуть Академию. Конечно, все знали, к кому бегает молоденькая жрица Шэли'и'Ксан — но ложь и притворство были традициями дхаэроу, а традиции, как известно, нарушать нехорошо.
Иззмиру же пришло время заступать в стражу: патрулировать подземелья. Эта служба была рутинной, длилась три круга и не приносила никакого удовольствия молодому дхаэроу — грязь, темнота тоннелей, монстры, ожидание кинжала в спину от "товарищей". Ведь они были "союзниками", что автоматически подразумевало смертельную вражду.
Однако в этот раз в маленьком зале было куда больше дхаэроу, чем требовалось для одного патруля: десять воинов вместо пяти и два мага вместо одного. Иззмир замедлил шаг, огляделся в поисках знакомых лиц и замер у стены, не желая привлекать лишнего внимания.
В зал вошел плосконосый Ямир с двумя Мастерами-оружейниками. Похоже, затевалось что-то серьезное.
"Ну, а я-то тут зачем?" — с тоской подумал Иззмир. Из-за неправильной внешности его старались не втягивать в междоусобные интриги, чему юноша был безумно рад.
