Вырастить дерево - [3]

Маги — такие же люди. Бывают хорошие, талантливые, любящие свое дело. А бывают и совсем другие, отбывающие повинность — работу. Последние и живут дольше, и посты высокие занимают, и на виду всегда.

Если же маг радеет за то дело, которому посвятил свою жизнь, то его жизнь коротка. Потому, как на горшок немного души требуется, а на воздушный замок — почти половина уходит. А как магу без души жить? Так же, как и человеку.

Ствол уже толщиной с руку, а кроны давно не достать. Теперь я не тяну дуб, а подталкиваю его снизу, обхватив ладонями ствол. Я слежу за ветвями, чтобы они оставались ровными, за листьями, за корнями. Обязательно нужна вода и питательные вещества, много солнечного света и воздуха определенного состава.

Всё это требует внимания, отнимает силу, но я справляюсь. Я знал, на что иду, и заранее подготовил нужные заклятия, разведал потоки силы, подтянул ближе требуемые вещества из почвы. И всё равно воды не хватает. Приходится доставлять ее из реки, останавливая грунтовые потоки и поворачивая их вспять. И не забывать следить за колодцами, чтобы случайно не зацепить их водоносные горизонты.

Дуб растет, выпускает новые ветви, раскрывает листочки, которые почти моментально буреют, скукоживаются и падают на землю, а на их месте тут же возникают новые. Опавшие разлагаются, впитываются почвой и возвращают питательные вещества корням.

Чем дерево старше, тем сложнее поддерживать его рост. Но нельзя останавливаться на середине дороги, когда должен пройти ее всю до конца.

Я знаю — что это такое — остановиться. Не сделать нужный шаг. Ждать его от другого. Другой…

— Что ты хочешь?! — Белль говорила резко, с надрывом, боясь не вовремя пустить слезу и показаться слабой.

— Это неважно. Тебе решать, — ответил я.

— Я хочу слышать твое мнение. Твое! А уж потом я решу.

— Зачем оно тебе? Ты же знаешь — мне под силу всё, — я не хвастался. Просто констатировал факт. Для придворного мага нет невыполнимых задач.

— Ах, вот как?! Значит, тебе всё равно?! — от возмущения Белль некрасиво покраснела и наморщила лоб.

— По большому счету — да…

— Вот и оставайся один! Живи как хочешь! Мне плевать и на тебя, и на твою силу! Кроме нее, тебя никто больше по-настоящему не интересует.

— Я не буду один. Сын всё равно останется со мной.

Белль зло посмотрела на меня и не стала отвечать. Повернулась и пошла прочь, задевая руками за стволы берез, срывая с них белые тонкие ленты коры, которые трепыхались на ветру, словно победные вымпелы.

Странно. Я думал, что она будет просить, умолять, устроит скандал, в конце концов. Тогда я уступлю, позволю ей почувствовать себя победительницей, и мы помиримся, чтобы никогда не расставаться.

Вышло наоборот.

Она ушла.

Навсегда.

Почему я не сказал ей всего, что чувствую к ней? Почему молчал? Думал, что это неважно? Познание людей никогда не было моей сильной стороной. Так ведь можно было спросить — никто не мешал.

Никто бы не ответил. Кто будет разговаривать о мирских делах с придворным магом? А сыну я сказал, что его мама ушла и, наверно, когда-нибудь вернется… Ну, почему даже в мыслях я не называю Хельма по имени? Наверно потому, что при жизни он не был мне настолько близок. И только смерть показала мне, как я его любил…

Я замедлил скорость роста. Надо было точно выверить возраст дуба, чтобы подогнать его под время года. Иначе летнее дерево, наполненное живыми соками и бурной силой роста, вдруг очутившееся в поздней осени, может погибнуть. Я был готов и к этому. Листья на дубе желтели, бурели, становились сморщенными, но не падали до поры, пока буйный ветер не понесет их по простору, не осыплет и крутой берег, и глубокую темную воду под обрывом. И побегут сухие кораблики далеко-далеко. Туда, где живет Белль.

Может, она вспомнит обо мне на минуту? И не только проклятия достанутся от нее на мою долю. Хотя я заслужил только их.

Рост остановился. Я отошел на несколько шагов, чтобы оглядеть работу. Очень хорошо. Теперь очистка от мусора, уборка, восстановление нарушенных жизненных и магических связей и маленький салют — пусть люди в полной мере насладятся зрелищем.

Ну, вот. Сила закончилась. Я отдал ее всю. Так и надо.

Да. Я вырастил хорошее дерево. Радующее глаз и сердце. Крепкое, кряжистое, с ровными прямыми ветвями и густой листвой, дающей прохладную тень в раскаленный полдень.

И нижний сук не обломится, когда на него закинут веревку, чтобы меня повесить…