Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров - [15]

). Я же сказал: войдите, почему не вошли?

ДЕВУШКА. Не шуми, хозяин. И так голова болит. Лучше баллон помоги втащить.

КОНДАКОВ. Какой баллон?

ДЕВУШКА. Там, в коридоре. Тащи сюда.

КОНДАКОВ (выходит, возвращается с довольно тяжелым баллоном). Что это такое?

ДЕВУШКА (тоже выйдя в коридор, снимает с двери плакат Кондакова, возвращается). Читайте.

КОНДАКОВ. Ну, «Друзья, помогите!»

ДЕВУШКА. Так вот, мы те самые друзья, которые помогают. Иди на кухню, хозяин, ставь чайник, и сделай мне крепкий чай или кофе. Башка треснет, ты будешь виноват. Я умру, а тебя посадят.

КОНДАКОВ. Простите, черт побери! Я ничего не понял. С чего это меня посадят?

ДЕВУШКА. Потому что умерла у вас в доме.

КОНДАКОВ. А вы не умирайте в моем доме. Идите на улицу и там умирайте. Тоже мне друзья, приходят в мой дом умирать! Я может сам… Что вы вообще здесь делаете?

ДЕВУШКА (невозмутимо вытаскивает из комбинезона бумажку и тычет ею в лицо Кондакова). Читайте.

КОНДАКОВ (просматривая бумагу). Ну… какой-то наряд.

ДЕВУШКА. Не какой-то. А заявку вашу выполняем. Балкон варить будем.

КОНДАКОВ (взрываясь). Плевать мне на наряд. Три года просил! Клянчил, унижался, на коленях ползал: почините! На головы скоро рухнет. Никому дела не было. А теперь, когда… теперь. Не нужно балкона. Ничего не нужно.

ДЕВУШКА. Теперь, значит, пусть рухнет?

КОНДАКОВ. Да теперь пусть хоть весь мир рухнет, наплевать.

ДЕВУШКА. Вот все вы такие. Пусть хоть весь мир рухнет, лишь бы чаем девушку не напоить или… (Увидела бутылку на столе, облизала пересохшие губы.) Стаканчик не налить. Как звать, хозяин?

КОНДАКОВ. Серафим.

ДЕВУШКА. И шестикрылый серафим после похмелья мне явился. А меня Вера. А чего это у тебя на лбу, хозяин? Синяк, что ли?

КОНДАКОВ (угрюмо). Синяк.

ВЕРА. Так бы сразу и сказал, что головой хрястнулся. Я бы не приставала. Ну так что, нальешь? (Кивнула на бутылку.) Ночью с девками в общаге гуляли, подругу обвенчали…

КОНДАКОВ (наливает в стакан, подносит девушке). Пей.

ВЕРА. Ой, какой добрый. Это, наверно, от того, что головой ударился.

КОНДАКОВ. Стой!

ВЕРА. Да я пошутила.

КОНДАКОВ (отнимает стакан). Поставь. Сначала сделай доброе дело, а потом… хоть все пей.

ВЕРА (после паузы, вздохнув). Партия сказала — надо, комсомол ответил — есть! (Расстегивает пуговицу комбинезона.)

КОНДАКОВ. Ты сейчас выйди, постой за дверью минуту, потом, когда я крикну: войдите! — войди. Поняла?

ВЕРА. И все?

КОНДАКОВ. И все. Бутылка твоя.

ВЕРА. Хозяин, что ты делаешь с моим мягким женским сердцем? Ты же его разбиваешь, как дорогую посуду. (Выходит из комнаты.)

КОНДАКОВ. Чертовы бабы! Как отвлекают. Еще немного, и решимости не хватит. Потом как жить с презрением к самому себе. Нет уж: назвался груздем, полезай в… ящик.

Проверяет, заряжен ли пистолет. Стоя спиной к двери, не видит, как та открывается и в комнату осторожно, на цыпочках вплывает Надежда Аркадьевна. Как тень прошмыгнув мимо Кондакова, садится на стул, сидит в торжественной позе. На лбу у нее нарисован живописно раскрашенный третий глаз.

Кондаков, проверив заряд, возится с ручкой двери, привязывая шнур. Готово. Поворачивается, чтобы пойти к стулу, видит Надежду Аркадьевну, застывает в испуге.

КОНДАКОВ. Что… с вами, Надежда Аркадьевна?

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Третий глаз, голубчик. Как и у вас. Он у меня уже заморгал.

КОНДАКОВ. Как заморгал?

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Там, внутри лба. Вот-вот откроется.

КОНДАКОВ (с искаженной гримасой). Встаньте, пожалуйста, с этого стула.

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Не могу. Я сосредоточена. (Показав на баллон.) Что это такое?

КОНДАКОВ. Взрывчатка.

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Уберите подальше от меня. Я нечаянно могу взорвать.

КОНДАКОВ. Встаньте, ради всех святых. Это опасно!

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА. Сама знаю. Во мне все бурлит.

Дверь незаметно открывается. Это Вера любопытствует, что происходит в комнате. Выстрел.

Дверь захлопывается. Напряженная пауза. Надежда Аркадьевна сидит в кресле с откинутой назад головой.

Прямо посередине нарисованного глаза, там, где зрачок — темная, величиной со зрачок, — дырочка. Кондаков, не смея вздохнуть, смотрит на сидящую без движения соседку.

КОНДАКОВ. Надежда Аркадьевна. (Молчание.) Надежда… Аркадьевна.

Немая сцена.

Надежда… Ар…

НАДЕЖДА АРКАДЬЕВНА (с торжествующем воплем). Эврика! Мой третий глаз открылся. Предметы сами стреляют. Свершилось.

Встает, прямо держа голову, словно у нее на макушке кувшин, идет к двери, бормоча: «Свершилось! Предметы сами стреляют! Энергия потекла!» Исчезает за дверью.

КОНДАКОВ (рассматривает дырку от последнего выстрела, делает замеры). Ёлы-палы, чуть не убил соседку. Хорошо, что на голову ниже меня. Этот чертов зрачок у нее на лбу. Показалось — дырка от пули.

Стук в дверь.

(Устало.) Войдите.

Входит Вера. Робко улыбается в ответ на хмурый взгляд Кондакова.

КОНДАКОВ. Ну, что еще?

ВЕРА (изумленно). Забыли? Сами же сказали: выйди, потом зайди. Я бы раньше зашла, да меня тетка какая-то отпихнула. Не буду же я с ней драться. Так как насчет… чая? (Кивает на бутылку.)

КОНДАКОВ. Ах да. Хорошо. Только вот что, Вера, ты сейчас снова выйди, потом снова зайди, а потом… (Смотрит на девушку с интересом.) Небось, мужу изменяешь. Из-за таких, как ты…