Выносливость - [31]
Второй важный фактор — драфтинг. В своем анализе 2014 года я утверждал, что потеря от преодоления сопротивления воздуха (даже в спокойный день) может составить 100 секунд на двухчасовой марафон[135]. Это может показаться преувеличением, пока вы не вспомните, что бегуны поддерживают темп около 2:50 на километр; для большинства из нас это, по сути, спринт. Исследования, проведенные еще в 1970-х, показали, что бег непосредственно за другим спортсменом может устранить[136] большую часть дополнительных усилий, но на практике трудно бежать, «дыша кому-то в затылок». И чтобы пройти двухчасовой марафон до финиша, вам нужен кто-то (лучше не один), кто сможет преодолеть эту дистанцию за такое время: правила регистрации мировых рекордов запрещают пейсерам сменяться по ходу соревнований. Nike решила отказаться от идеи установить официальный мировой рекорд, чтобы пригласить большую команду пейсеров, которые будут меняться во время забега и задавать темп избранному бегуну до самого финиша.
Все это, конечно, не важно, если спортсмены, участвующие в гонке, не находятся в форме, близкой к уровню мирового рекорда. Команда проекта Breaking-2 вместе с экспертами — сторонними консультантами, такими как Эндрю Джонс, — потратила полтора года на то, чтобы привести лучших спортсменов в мире в лабораторию для всестороннего тестирования по трем ключевым параметрам: VO>2max, экономичность бега и анаэробный порог, которые Майкл Джойнер выделил в 1991 году.
Джонс, опрятный валлиец с мягким голосом, возможно, более всего известен своей работой с великой бегуньей на марафонскую дистанцию Полой Рэдклифф, которую он начал консультировать, когда она была не по годам развитым подростком, а он — аспирантом. В 2002 году, когда Рэдклифф готовилась к дебюту в марафоне, он сказал ей, что она готова пробежать за 2:18, — это смело, ведь мировой рекорд на тот момент составлял 2:18:47. В Лондоне она пробежала за 2:18:56. Позже в том же году, перед Чикагским марафоном, он предсказал результат 2:17. Она пробежала за 2:17:18. Наконец, следующей весной ее лабораторные тесты показали 2:16 — и она пробежала за 2:15:25 в Лондоне, это до сих пор остается мировым рекордом[137]. А. В. Хилл был бы горд.
Опыт общения Джонса с Рэдклифф дает ему — и мне, когда я слушаю его выступление на пресс-конференции в Бивертоне, — уверенность в том, что тестирование на беговой дорожке может предсказывать результаты, кажущиеся невероятными. Но он также выделяет другие необходимые нематериальные активы. «Ее способность терпеть боль была беспрецедентной», — говорит он. В дополнение к тестированию на беговой дорожке, пробным пробегам на трассе и детальному анализу истории выступлений спортсменов в соревнованиях команда Breaking-2 оценивала их личные качества по многим параметрам. Они рассматривали их амбициозность, реакцию на сложные задачи и другие особенности восприятия и мировоззрения, которые могли бы помочь им выполнить или провалить миссию.
Три человека, которых они выбрали, находятся здесь, в Бивертоне, для прохождения дальнейшего тестирования и начала подготовки к забегу. Разношерстная компания. Тридцатидвухлетний Элиуд Кипчоге — действующий олимпийский чемпион, обладатель третьего в истории результата в марафоне и лучший марафонец планеты на данный момент. Тридцатичетырехлетний эритрейский бегун Зерсенай Тадесе — мировой рекордсмен в полумарафоне и, согласно более раннему исследованию, один из самых экономичных бегунов, которых когда-либо тестировали в лаборатории. Лелиса Десиса — двадцатишестилетний эфиоп, двукратный победитель Бостонского марафона, доказавший, что он серьезный соперник в очных соревнованиях.
В следующие несколько дней мы наблюдаем, как команда исследователей изучает темп спортсменов. Один за другим они бегают в холодной камере, при температуре 10°C, в шортах и майке, с восемью беспроводными термометрами, прикрепленными к разным частям тела. Так оценивается их реакция на холодную погоду, которая прогнозируется в день забега. Бегуны пробуют разные варианты обуви, а ученые измеряют эффективность, чтобы определить жесткость пластины из углеродного волокна, подходящую конкретно каждому. Когда Кипчоге на цыпочках с преувеличенной осторожностью ступает на беговую дорожку, один из ученых подходит к задней части тренажера, готовый подстраховать его, если понадобится. Спортсмен всего лишь второй раз бегает на дорожке. Первый раз был во время первоначального отбора, и трудно отделаться от образа Бэмби, крутящегося на льду. Позже Джонс признается, что лабораторные данные Кипчоге были на удивление невыдающимися, вероятно, потому, что ему было очень неудобно на дорожке. Поскольку он олимпийский чемпион, все решили не обращать внимания на посредственные лабораторные данные.
Из-за языкового барьера трудно понять, что думают обо всем этом Тадесе и Десиса. Через переводчиков они смело отвечают на наши вопросы, но мы чувствуем: они считают, что пробежать марафон, уложившись в два часа, будет действительно трудно, однако с помощью (и, вероятно, большими деньгами) от Nike они готовы попробовать. Кипчоге свободно владеет английским и отличается от товарищей. Он говорит так тихо, что вам приходится наклоняться вперед и прислушиваться, но его слова, как и поведение, и аура, которую, как мы с Дэвидом позже признаем, он излучает, показывают спокойную и невозмутимую уверенность. Интересно, это золотая олимпийская медаль придает такую уверенность? Или уверенность позволяет эту медаль завоевать?
