Выключатель - [2]

Однако, не чувствуется, как в его потрохах электроника пашет. Не иначе, как всё натуральное — клонированные пересаженные потроха. Дорогой апгрейд. Ждёт беседы с мадам, надо думать.

А на ресепшине — скучающий бесполый ангел в розовых шелках, слушает музон в ушках-ракушках и ноготки полирует. Что‑то в моде брать в секретари модификатов-гермафродитов последнее время.

Только этот — не как наш Люлю. Этот — как манекен в бутике: полупрозрачный, кровеносная система сквозь шкурку просвечивает. Экзотическая штучка. Мне такое не нравится.

Поднял на нас взгляд — глаза, как пустые стекляшки — сверил, видимо, наши морды с записью в ежедневнике и выдал нестерпимым контральто:

— Чмоки, мальчики. Мадам вас ждёт.

— Одна она? — говорю.

— А то, — отвечает. — Тебя особенно ждёт, дорогуша.

— Ладно, — говорю. — Иди, Дэн, а я тут побуду. Присмотрю за дверью.

Дэн вошёл, а я только заглянул в кабинет для проформы. Мрак. Розовый будуарчик, мадам сидит на золочёном троне в розовой обивке, причёску навела с локоном страсти у виска, в серебряном корсаже на все шесть штук. Вокруг парят голограммы — девицы всех мастей, и стандартные модели, и экстремальные модели, и модификатки, но выражение лиц у всех одно и то же: запрограммированная похоть высокого градуса.

А мадам беседует по стандартной видеодиректории с каким‑то убогим перцем, который заикается и слюной брызжет.

Увидала нас, рассыпалась в извинениях, выключила связь — тут я и прикрыл за Дэном дверь.

Не терпит душа на мадам смотреть.

Решил: пока там Дэн денежки переслюнивает и с бандершей любезничает, разведаю, что это у них за новинка такая — брачное агентство.

— Эй, — говорю, — хрусталь небесный. Почём нынче за жену берут?

Секретарь ракушку из уха вынул, плечиком дёрнул:

— У тебя, — говорит, — дорогуша, столько нет. Небедные папики в клиентуре… или мамули с капитальцем, хотя муж подороже идёт, как водится. Мальчики в конторе мадам всегда в дефиците, мамули в очередь выстраиваются… а жён — в достатке, нехилый выбор есть.

Я удивился.

— Я же шучу, — говорю. — А выходит, серьёзно, что ли? На все семь лет девочку сдаёте?

Этот опять плечиком — виль:

— Пока клиенту не надоест. А потом можно обновить и перепродать. Товар ценный.

— Совсем что‑то не воткну, — говорю. — Вы что, киборгов замуж продаёте, что ли? Или вообще мехами торгуете, теми моделями, что для извращенцев? Больно уж чудно звучит. Замужество же — дело такое… вроде, права у живых девочек‑то, гражданский контракт… а у вас вроде магазина выходит. Что за название тогда — «брачное агентство»?

Секретарь осклабился, как сутенёр:

— А-га… кто же тебе за киборга отвалит? Вы же на чёрном рынке, в виде мороженого мяса — десятка за тонну, не считая апгрейда, да и кому нужны, кроме урок, хотел бы я знать. А мехмодификаты — ещё смешнее: всё равно, что куклу предложить надувную. Нет уж, жёны у нас — сплошь живые, электроники самая малость — но уж и самый шик, будь уверен.

— Как же, — говорю, — живую девочку можно продать и перепродать, будто она машина?

— Никаких проблем, — говорит. — Особый контракт, особые усовершенствования, а уж потом…

Но тут Дэн с дипломатом вышел. Некогда стало лясы точить.

Никакой особенной подставы тогда не случилось. Можно сказать, спокойно довезли. Пара мехов, правда, по дороге попалась, но, во-первых, на дистанционном управлении, а во-вторых, управлял ими какой‑то криворукий с нарушенной координацией. Мы с Дэном из них мозги вынули и прихватили с собой на всякий пожарный случай — пусть босс сам разбирается, кто это таким нелепым манером хотел у него законную капусту попереть. А что Дэн одного меха в витрину дорогого бутика впечатал — так это уже не наша забота.

Коп, правда, поинтересовался. Ну, дали ему всё, что полагается: и в глаз, и по шеям, и рабочий код нашего босса — пусть с боссом обсудит, у них всё схвачено.

Так что всё сошло. Ушли себе с чемоданом.

Ладно, отдали капусту — и забыть бы. Но у меня из головы не выходит, что же это за апгрейд такой с контрактом, который живую девочку превращает в продажный товар.

Ведь даже панельная цыпочка — не товар: у неё права имеются. Сделала работу — получила башли. А тут — пока клиенту не надоест… и можно вернуть и перепродать. Как кофеварку какую‑нибудь.

Или рабыню в древние века.

Не то, что на это дело желающих извращенцев бы не нашлось… мадам Фряк и не на такое находила охотников. Но сами‑то девочки? Им‑то какой навар? Они‑то как соглашаются?

А этот полупрозрачный ещё намекнул, что и мальчики есть. Совсем в голову не вмещается.

Вот они мы — мальчики апгрейженные. Тупые киборги, незаконный биоматериал. Под шкурой — сплошная механика, в черепушке — сплошная электроника. Даже не панельные цыпочки — считается, что прав у нас нет совсем, демонтировать можно, как пылесос. Ниже для правовой системы только некроморфы и мехи. Но попробуй‑ка функционирующего киборга загони кому‑нибудь попользоваться, пока не надоедим! Откровенно скажу: никто бы такому пользователю не позавидовал.

Без всяких прав любой из нас кому хочешь засунет плазменную пушку в неподходящий разъём и на спуск нажмёт.