Выдумка - [37]

— Ты настолько безумен, что даже готов умереть ради меня? — я пожимаю плечами. Во имя Мухоморов, зачем я это сказала?

— Алиса, — он наклоняется ко мне, по-прежнему источая запах карточной колоды. Обычно подобный запах испортил бы такой момент. Но этого не происходит. Мне нравится вся эта ерунда: черви, пики, трефы и бубны, которые он привносит в мою жизнь. — Можешь убить меня, когда только пожелаешь. Я не буду возражать, — шепчет он.

Противная слезинка угрожает сорваться с ресницы после этих слов. Зачем он так сказал? Неужели я должна признаться ему, что убила его? Стоит ли мне признаться ему, что я и понятия не имею, почему он стоит передо мной живой и невредимый?

— С кем это ты разговариваешь? — Пиллар машет мне из-за стойки с платьями неподалеку.

— С Джеком, — отвечаю я. — Раньше он никогда не появлялся в Вашем присутствии.

Пиллар ничего не говорит, молчаливо приближаясь ко мне. Он мельком оглядывает толпу вокруг нас, прежде чем произнести:

— С каким еще Джеком?

— С Джеком Даймондсом, — настаиваю я, тыкая пальцем в грудь Джека.

Пиллар оглядывается, затем снова смотрит на меня, в его глаза я вижу подозрение. Почти жалость.

— Послушайте, — вздыхаю я. — Я понимаю, он вам не нравиться, но с вами ничего не станет от простого «здравствуй».

— Если бы я только мог, — говорит Пиллар. Его взгляд начинает меня беспокоить.

— И что это должно значить?

— Это значит, что я не вижу здесь Джека.

— Вот же Джек, Пиллар, — настаиваю я, — Адам, мой парень. Не играйте со мной в свои игры.

Пиллар приближается, останавливаясь прямо за спиной у Джека.

— Алиса, — он говорит практически шепотом, — тебе нужно успокоиться. Здесь нет никого кроме нас с тобой. Позади нас каждый своим делом. Но прямо здесь, нет никакого Джека.

— Вы врете, — говорю я. — Я невыдумалаего!

— Я этого и не говорил. Я просто не вижу его.

— Чепуха! — я смотрю на Джека. — Скажи же что-нибудь, Джек.

— Например, что? — Джек чувствует себя не вполне комфортно рядом с Пилларом.

— Скажи ему, что ты не плод моего воображения, — умоляю я. — Скажи Пиллару, что ты настоящий.

Джек вздыхает и уходит, проскальзывая мимо Пиллара. Я вижу, как Пиллар немного отодвигается, чтобы Джек не задел его. Почему же тогда он твердит, что не видит его? Куда уходит Джек?

— Я настоящий, Алиса, — издали заявляет Джек. — Я просто не нравлюсь этому человеку, — он указывает на Пиллара. — Думаю, он презирает меня. И честно говоря, я думаю, ты не должна находиться с ним рядом.

— Пиллар? — Я смотрю на него. — Вы слышали Джека. Это правда?

— Что сказал Джек? — Пиллар поджимает губы, но смотрит туда же, куда и я.

— Он говорит, что Вы обманываете меня.

— Пожалуйста, Алиса, — говорит Пиллар. — Давай забудем о Джеке. Я расскажу тебе кто он, когда мы поймаем Пекаря. Даю тебе слово.

— И что это должно значить? — возмущается Джек.

— Джека здесь нет, Алиса, — Пиллар нежно берет меня за плечи.

— Он стоит прямо вон там! — мой пронзительный голос привлекает внимание покупателей. Пиллар делает вид, что ничего не замечает.

— Ладно, — вздыхает он. — Попроси Джека поговорить с одной из продавщиц. Посмотрим, сможет ли она увидеть его.

— Не слушай его, Алиса, — говорит Джек.

— Сделай, как он говорит, Джек, — прошу я его. — Пожалуйста.

Джек медленно идет к одной девушке из персонала магазина и протягивает руку. Она улыбается и пожимает ее в ответ. Никто не в силах устоять перед этими ямочками. Они начинают разговаривать.

— Видите? Он настоящий, — я обижаюсь на Пиллара. — Он разговаривает с девушкой.

— Нет, его нет, — говорит Пиллар. — Какой девушкой?

— Я Вам не верю, — я отталкиваю Пиллара от себя. Мне хочется рвать на себе волосы и кричать. Я ощущаю сильную потребность вернуться к себе в камеру. Что-то не так. Это какая-то скрытая правда, которую я чувствую, но не могу ухватить руками. Я собираюсь вернуться в примерочную, забрать свои вещи и поскорее убраться отсюда. — Я не понимаю, зачем вы это делаете, — кричу я на Пиллара при всех покупателях. К черту людей. Я безумная. Я могу поступать так, как мне хочется. — Я сыта этим по горло! — я ухожу следом за Джеком. Пришло время положить этому конец.

В ярости я срываю с себя одежду и случайно задеваю вуаль, которая закрывает остатки зеркала. Мое сердце почти взрывается от ужаса от осознания того, что я сделала. Я тянусь за вуалью, пытаясь снова набросить ее на зеркало, прежде чем она упадет на землю. Но уже слишком поздно.

Как только зеркало слепит мои глаза, будто летние солнечные лучики, я вижу того самого страшного кролика внутри. Мой страх перед зеркалами пробирает меня до самых костей. На этот раз я слишком зла и разбита, чтобы вынести все это. Я теряю сознание и падаю на пол, словно пустое атласное платье, лишенное владельца, одиноко кружась на земле.

Королевский Театр, Друри Лейн, 1862 год

Я стою напротив Королевского Театра в Друри Лейн на Бриджес Стрит — два века спустя переименованной в улицу Катерины. Сейчас снова 1862 год. Я возвращаюсь в видение Льюиса, только на этот раз мы в Лондоне. Неподалеку стоит карета, и небольшая толпа людей ожидает за пределами театра. В целом, несколько человек.