Выдающийся ум: мыслить как Шерлок Холмс - [17]

Это не значит, что мы действуем заведомо предубежденно; мы вполне способны сопротивляться примитивным импульсам нашего мозга. Однако это означает, что предубеждения заложены на самом фундаментальном уровне. Можете сколько угодно уверять, что к вам это не относится, но скорее всего, вы ошибаетесь. Вряд ли кто-то полностью застрахован от предрассудков.

Наш мозг запрограммирован так, чтобы стремительно выносить суждения, он оснащен объездами и спрямляющими путями, которые упрощают задачу получения и оценки огромных объемов входящей информации, ежесекундно поступающей к нам извне. Это совершенно естественный процесс. Если бы нам пришлось задумываться над каждой мелочью, мы погрязли бы в них. Мы бы застряли на одном месте. И ни за что не сумели бы продвинуться дальше первого оценочного суждения. В сущности, мы вообще не смогли бы выносить суждения. Наш мир слишком быстро стал бы чересчур сложным. Как выразился Уильям Джеймс, «если бы мы запоминали все, в большинстве случаев нам приходилось бы так же тяжко, как если бы мы ничего не помнили».

Наше восприятие мира и представления о нем очень консервативны, наши предубеждения на редкость прилипчивы. Но консервативность и прилипчивость не означают неизменности и непреложности. Оказывается, даже показатели IAT можно изменить к лучшему с помощью воздействия на испытуемого и определенных интеллектуальных упражнений, влияющих на те самые предубеждения, наличие которых тестируется. К примеру, если показать участнику эксперимента снимки веселых афроамериканцев на пикнике, а потом провести IAT на расовые предрассудки, уровень выявленной предубежденности значительно снизится.

И Холмс, и Ватсон способны моментально высказывать суждения, но кратчайшие пути их мысли разительно отличаются. Если Ватсон – олицетворение «разума по умолчанию», схемы, внутри которой соединения и подключения находятся в обычном, большей частью пассивном состоянии, то Холмс демонстрирует нам, как можно перемонтировать эту схему так, чтобы обойти моментальные реакции, препятствующие более объективным и обстоятельным суждениям о том, что нас окружает.

К примеру, представим себе, что тест IAT проходят врачи. Сначала каждому из них показывают фотографию пятидесятилетнего мужчины. На одних снимках он белый, на других – чернокожий. Затем врачей просят представить себе, что изображенный на снимке человек – пациент с симптомами инфаркта. Как бы они лечили его? Дав ответ, врачи проходили затем тест IAT на расовые предрассудки.

В одном отношении результаты теста оказались типичными. Большинство врачей продемонстрировало некоторую степень предубежденности. А потом обнаружилась примечательная подробность: предубежденность, выявленная по результатам теста, не обязательно выливалась в предубежденность при лечении гипотетического пациента. В среднем врачи могли ответить, что прописали бы необходимое лечение как чернокожему, так и белому пациенту, и, как это ни странно, врачи, которые производили впечатление более предубежденных, в действительности одинаково относились к представителям обеих групп чаще, чем их менее предубежденные коллеги.

Действия нашего мозга на уровне инстинктов и наши действия – не одно и то же. Но означает ли это, что предубежденность рассеялась, что мозг не спешит с выводами на основании имплицитных ассоциаций, возникающих на самом базовом уровне когнитивной деятельности? Вряд ли. Зато означает, что правильная мотивация способна противодействовать такой предубежденности и снизить ее уровень в реальном поведении. Поспешность, с которой наш мозг делает выводы, – не тот режим, в котором нам предопределено действовать. В конечном итоге, кому еще контролировать наше поведение, если не нам самим, – достаточно только захотеть.

Когда вы заметили Джо Неизвестного на вечеринке, произошло то же самое, что происходит даже с теми людьми, которые не уступят в наблюдательности Шерлоку Холмсу. Но подобно врачам, со временем привыкшим принимать во внимание некоторые симптомы, а остальные отметать как не имеющие отношения к делу, Холмс научился фильтровать инстинктивные действия мозга, различать среди них те, которые стоит (или не стоит) учитывать, оценивая незнакомого человека.

Что дает Холмсу такую возможность? Чтобы изучить этот процесс в действии, предлагаю еще раз обратиться к эпизоду в «Знаке четырех», когда перед нами впервые предстает таинственная посетительница Мэри Морстен. Одинаково ли воспринимают Мэри оба мужчины? Вовсе нет. Ватсон прежде всего обращает внимание на внешность дамы. И отмечает, что она очаровательна. Это к делу не относится, возражает Холмс. «Самое главное – не допускать, чтобы личные качества человека влияли на ваши выводы, – объясняет он. – Клиент для меня – некоторое данное, один из компонентов проблемы. Эмоции враждебны чистому мышлению. Поверьте, самая очаровательная женщина, какую я когда-либо видел, была повешена за убийство своих троих детей. Она отравила их, чтобы получить деньги по страховому полису. А самую отталкивающую наружность среди моих знакомых имел один филантроп, истративший почти четверть миллиона на лондонских бедняков».