Выбрать быль - [8]
Жевала Мафую неторопливо, тщательно и всецело походя на маленького кролика, забившегося в угол клетки с листиком салата. Видимо ей не нравилось всё то внимание, что было направлено на её скромную персону.
Как хорошо, что я сидел в тот день неподалёку и вовремя пресёк направленную на неё акцию агрессии. Школьница из параллельного класса, высокая, стройная, с миленьким личиком, с застывшим на нём слегка брезгливым выражением, явно привыкшая к обилию внимания со стороны противоположного пола, криво ухмыляясь, целенаправленно шла к подзащитной, держа в руках пластиковый стаканчик с чаем. Горячим. Намерения её не стали для меня секретом, ибо подобное я уже видел ранее с другими объектами. Сейчас будет неловкий момент. Крики ошпаренной. Неловкие извинения и плач злодейки, с причитаниями "ах, какая я неловкая и нет мне прощения". За долю мгновения я встал между ними и принял на грудь двести грамм кипятка. В прямом смысле на грудь.
— Ну-ка пройдём со мной, — прошипев эту фразу в лицо недоумевающе хлопающей глазками "злодейке", я оттащил её подальше от любопытных глаз.
Вежливо. Под локоток. И только после до неё дошло. Вырвав руку, она упёрла в меня гневный взгляд и заявила:
— Ты что? Охренел?!
Я охренел. Действительно. Ни извинений, ни попыток оправдаться.
— Куда лезешь? Ты знаешь кто мой парень?!
— Ну поделись же, кто твой парень, — вежливо поинтересовался я, двумя пальцами отодрав от себя мокрую и всё ещё горячую рубашку.
— Хаку-быстрый! Он главарь местной банды. Тебе жизни не будет если я ему сейчас позвоню! Понял?
Словно в доказательство перед моим носом затрясли гламурненьким телефончиком, усыпанным стразами плотнее чем млечный путь звёздами, и увешанный меховыми брелоками как плюшевая игрушка кицуне хвостами.
— Дай сюда!
Выхватив этот мерзкий аппарат из её рук, под возмущённый писк, я нашёл в списке контактов искомое. Там действительно был номер, названный как "Хаку-быстрый". Ох уж эта молодёжь. Трубку подняли после второго гудка:
— Але! Я же говорил тебе не звонить мне днём!
— Друг мой, хочешь, я тебе расскажу, что такое смирение? — Проникновенно произнёс я в трубку.
— Э? Пастырь, ты штоле?
— Я, друг мой, я. Так хочешь? Я могу выделить сегодняшний вечер для тебя и твоих друзей. Давненько вы не исповедовались.
— Эй! Эй-эй! Полегче! Ты же вроде отошёл от улиц! Нам проблемы реально не нужны! Откуда у тебя этот телефон?
— Одна блудница покусилась на Святую Деву. Вскоре она познает всю тяжесть своего грехопадения. С болью в сердце я…
— Постой-постой! Чувак. Она, конечно, дура, но как она могла вывести тебя из себя? Не спеши! Может, обговорим?
— Говорю же, сия блудница затаила зло. И сегодня, явно предавшись излишнему чревоугодию и поддавшись гневу, решила причинить вред Святой Деве!
Девушка стояла, боявшись шелохнуть, она явно не была глупа и определённо поняла, что сейчас решается её судьба.
— О какой ещё девке ты говоришь? Она на твою чиксу штоле наехала? Э? Так может оботрём это дело как цивилизованные люди. Не надо твоих цепей и прочей херни!
— Хм-м…
— Слышь, так ещё же этот… Христос, во!.. говорил, что за одну святую семь гулящих берёт!
— По краю ходишь! Не гневи меня, ибо не обуздан я в злобе своей!! Гулящих пусть себе и берёт, но за мою Святую я уничтожу всех!!!
— Стой! Спокуха! Дай ей телефон, и я улажу всё миром!
Молча передав телефон, я посмотрел как девушка, прижав аппарат к уху, кланяется стене, подобострастно выкрикивает "да, конечно, больше не повторится", молча погрозил ей пальцем и решил наконец взять дело в свои руки. Подхватив поднос, я молча уселся за столик принцессы и протянул ей руку.
— Шин.
Девушка молча покосилась на протянутую ладонь, неловко ухватилась самыми кончиками пальцев и, неловко потряся её, произнесла:
— Спасибо.
Доели мы молча, но уже дожевав последний листик какого-то жутко диетического салата "радость травоядного", она всё же спросила.
— Почему?
— Что почему? — оторвался я от кружки чая.
— Почему ты защищаешь меня? Я видела.
— Хочу быть твоим другом.
Честно, это единственный ответ, который пришёл в мою пустую голову. Тем не менее, удостоив меня пристальным изучающим взглядом, она кивнула.
— Это всё равно ненадолго. — Пробурчала хмуро отвернувшись.
— Почему?
— Я поступаю в старшую школу с продвинутым курсом музыки. Ты туда не поступишь.
— О, я конечно выгляжу большим и тупым, но я поступаю тоже в эту… продвинутую… Так что у тебя может быть друг и в старшей школе.
О, что я несу. Дайте мне кто-нибудь сил забыть эту дурость и не биться в истерике этой ночью, громко крича в пустоту "какой же я тупой!".
— Хорошо, — однако же кивнула она, — будешь моим самураем?
Проклятье! Она однозначно пересмотрела развлекательного кино. Или перечитала книг эпохи сенгоку дзидай[3]. Где, в наше время, самураи?! Всё, на что у меня оставалось сил, это молча кивнуть и, подставив локоть, вежливо препроводить в класс к начинающемуся уроку. Заодно заявив окружающему шпанью, что это моя добыча.
Вот так и произошло наше знакомство. Под репризу концерта, торжественно выводимую флейтами, девушка сосредоточенно заканчивала собирать композицию, а я же пристально за тем действом следил. В зависимости от характера завершённой икебаны зависит дальнейшее наше времяпрепровождение. Если композиция получится нейтральной — сидеть нам за чашкой чая. Поникшей — пойти прогуляться по окрестностям с обязательным поеданием тортиков в кафе около станции. Агрессивной — смотреть суровый боевик.
