Выборный - [9]
— С водным стадионом проблем вообще нет, он почти весь на участках первой очереди. Если что там и осталось, то не сегодня-завтра все закончится. Особенно если им с карбидом помочь: жаловались…
— Поможем, — кивнул Виктор.
— А по нижним участкам, где у вас этот дом…
— Игротека, — подсказал Виктор.
— Вот-вот и на самом верху, где эта круглая штука…
— Танцплощадка, — все так же не поднимая головы, подсказал Кочергин.
— Вот-вот, по ним мы так поступим: я велю списки составить, кто где лежит, и если объявятся в срок родственники, поможем честь по чести. Да только не особо объявятся, знаю я, по каким секторам хлопочут, а по каким столько лет и памяти нет…
То, что Лаптев сказал, было только частью правды, но чутье подсказало Валентину Семеновичу, что но обо всем следует распространяться…
Лаптев действительно знал, в каких секторах индивидуальных перезахоронений практически не будет; но решил, что гам, где на этих забытых секторах строителям нужно расположить площадки, проведет просто расчистку грунта. В конце концов, кто там узнает, что под площадками не просто земля, а могилы?
Там же, где пройдут траншеи, — Лаптев посмотрел внимательно на синьку, — уже почти ничего не осталось, к понедельнику действительно можно закончить.
Оставались, таким образом, только участки, отведенные под игротеку и танцплощадку. Это было в самой гуще второй очереди, но Лаптев твердо решил не ожидать полтора месяца.
Валентин Семенович придумал простой ход: ничего не делать. Списки по координатному принципу в основном составлены, а что не сделано, так и Бог с ним. Если объявятся родственники, то, — Лаптев представил, как импозантно он все это обставит, — укажет место, и останки будут извлечены. Люди будут уверены, что перезахоранивают именно «своих»; и кто там сможет что разобрать, если прошло полвека и такой грунт?
Оставалось аккуратно обмозговать только одно: как поступать с костями, которые будут оставлены под технологическими площадками. Договариваться со спецкомандой, чтобы потом, в последнюю очередь, когда площадки освободятся, или же просто забыть?
— Ну вот, — поднял голову Кочергин, — в основном все. И вы просили карбид?
— Да, и еще сварщиков, два экскаватора и четыре бульдозера… — быстро выпалил Валентин Семенович.
Виктор поднял руку с загнутым пальцем и выразительно посмотрел на Лаптева.
— Нет, но действительно нужны газосварщики, экскаватор, бульдозер… О машинах я уже не говорю… — просительно сказал Валентин Семенович.
— Завтра с обеда могу выделить бульдозеры. И сварщиков с карбидом. Экскаватор — только с понедельника, и то… Ясно?
— Хорошо. Я постараюсь…
— И учтите, — предупредил Кочергин, — у меня сдельщики, чтобы они без зарплаты не оставались.
Лаптев прижал руку к сердцу и покивал — не подведу, мол; а потом спросил:
— Пьют — сильно?
— Не очень, — в первый раз улыбнулся Виктор, — а ваши?
Имелись в виду кладбищенские рабочие. Лаптев так и понял:
— Слов человеческих нет! Их же разбаловали — ну знаете, родственники покойных; так теперь вообще не работники, а вымогатели какие-то стали, только тем и спасаюсь, что за место свое они держатся…
— Сварщики — это понятно, — сказал Виктор, уже окончательно поднимаясь и выбирая способ вежливо прервать беседу, — а бульдозеры вам зачем понадобились?
— Как зачем? — искренне удивился Лаптев. — Не вручную же грунт планировать! И, кстати, хорошо, что вспомнил: не подскажете, где взять эту штуку, ну такая болванка, чтобы старые стены рушить?
— Обратитесь в наш трест, — бросил Виктор, направляясь к дверям.
Но вдруг замедлил шаг и, чтобы как-то оправдать внезапную остановку, спросил:
— А это-то вам зачем?
Лаптев, недоуменно глядя Виктору в спину, принялся объяснять, что на территории кладбища есть еще старая часовня и ее тоже почему-то поручили сносить коммунхозу…
Кочергин его не слышал.
Загораживая проход, у самой двери стояли и угрюмо смотрели на него три прозрачных, подобных какому-то завихрению воздуха, человека.
Один был в буденовке и неловко пригнанной длинной шинели, второй, тощий, с непокрытой головой — в темном костюме с манишкой и длинным кашне вокруг тонкой шеи, а третий — в расстегнутой кожанке, сапогах и галифе; за широкий ремень, стягивающий гимнастерку, засунута кожаная фуражка с порванным козырьком.
Сердце екнуло.
Спустя мгновение Кочергин опустил глаза, сцепил зубы и медленно, как сквозь глубокую стылую воду, прошел к выходу.
И на самом пороге обернулся.
Лаптев, не поднимая глаз, быстро черкал что-то в еженедельнике. Прозрачные фигуры стояли неподвижно, и только старший, в кожанке, молча погрозил Кочергину кулаком.
Это продолжалось какое-то мгновение, а затем синяя наколка на кулаке перекрещенные якоря — растворилась в пространстве.
Фигуры исчезли.
Прикрыв дверь, Кочергин пошел, все убыстряя шаг, по исполкомовским коридорам и лестницам вниз, на стоянку…
Глава 5
«Однако редеет моя команда, — подумал Белов, оглядывая выборных, хорошо вояки работают. Опять же техника…»
В ровном лунном свете жирно блестели зубья ковшей экскаваторов. За ними, приткнувшись друг к другу, стояли все шесть самосвалов, целый день курсировавших на Солонцы и обратно.
Со странным человеком свела судьба старшего лейтенанта Александра Новика во время одного из рейдов во вражеский тыл. Даже и не думал он тогда, что вместе с этим вызывающим сильные подозрения Яковом Войткевичем им придётся готовить захват фашистского штаба, а потом и вовсе разыскивать тайную базу немецких подводных лодок…
Приближается победная весна 1944 года — весна освобождения Крыма. Но пока что Перекоп и приморские города превращены в грозные крепости, каратели вновь и вновь прочёсывают горные леса, стремясь уничтожить партизан, асы люфтваффе и катерники флотилии шнельботов серьезно сковывают действия Черноморского флота. И где-то в море, у самого «осиного гнезда» — базы немецких торпедных катеров в бухте у мыса Атлам, осталась новейшая разработка советского умельца: «умная» торпеда, которая ни в коем случае не должна попасть в руки врага.Но не только оккупанты и каратели противостоят разведчикам Александру Новику и Якову Войткевичу, которые совместно с партизанами Сергеем Хачариди, Арсением Малаховым и Шурале Сабаевым задумали дерзкую операцию.
«Крымский щит» — так называлась награда, которую получали воины вермахта, наиболее отличившиеся при завоевании далёкого от Германии полуострова. Но, обуреваемые мечтами о близком триумфе, они не подозревали, что невысокие горы Крыма укроют отряды бесстрашных и беспощадных народных мстителей, что Сергей Хачариди, Арсений Малахов, Шурале Сабаев и их боевые соратники сделают всё, чтобы защитить своё Отечество от алчной фашистской стаи…
В сборник «Провинциальные детективы» вошли три остросюжетные произведения, в которых исследуются различные сферы нашей бурной, противоречивой жизни. Авторов интересует не только традиционный для популярного жанра вопрос: «Кто стрелял?» Они стремятся проникнуть в глубины человеческих взаимоотношений, раскрыть тайные пружины, своеобразную, сугубо «провинциальную» подоплеку преступлений. Ю. Иваниченко «Мертвые молчат»; А. Царинский «Алмазная пыльца»; Е. Филимонов «Муравьиный лев».
Подходит к концу время оккупации советского Крыма. Но почему фашисты не предпринимают попыток вывезти с полуострова детали уникального моста, который, по замыслу Гитлера, должен был соединить берега Керченского пролива, став кратчайшей дорогой на Кавказ? Свой вклад в разгадку этой тайны вносят хорошо знакомые читателю партизан Сергей Хачариди, старший лейтенант Войткевич и капитан Новик.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.