Выбор жизни - [72]

У ворот форта, что закрывает мост, нам навстречу выскочил мужик, торопливо сдергивая шляпу. Тут же вынырнул еще один, почти не отличающийся по виду, разве рост другой. А бородка козлиная и башка, стриженная под горшок, будто от одного парикмахера. И взгляды с хитринкой. Наперебой стали предлагать разного рода живность, расхваливая замечательные качества. Причем врали прямо в глаза. Даже при моем мощном сельскохозяйственном образовании видно, что большинство из них старые и, возможно, больные.

Но все же выбор был богат. От поросенка до вола, и все привязанные тут же. Правда, коза хромала, а у вола бельма на глазах, но порося вроде нормальная. А через минуту подскочило несколько мальчишек со своим товаром. Тут, в очередной раз, с запозданием осенило. Это не мясной рынок, а предлагают скотину приобрести для жертвы. И вновь немалый пробел в моем скромном образовании. Я обязан от себя лично, добровольно, или одна единица от отряда? Неясно. А спрашивать в момент торговли начальника с торговцем несколько неуместно.

Вообще-то говорить с пешим человеком сидя на лошади считалось в горах высокомерием и оскорблением. Тем более – с человеком старше себя. Но Энан по всем признакам выше по положению, и указывать ему на поведение неудобно. Наверняка лучше соображает. Потому я тоже спешиваться не стал. На всякий случай подозвал одного из мальчишек и приобрел у него парочку диких голубей в корзинке. А заодно и туесок с медом. Судя по его счастливой роже, неумение торговаться и незнание цен обошлось мне в двойной, если не тройной убыток. В другой раз наука будет. Командир приобрел козу. Веревку почему-то вручил мне. Я привязал к луке седла недолго думая. И так двинулись дальше. Стражники и не собирались спрашивать, зачем и кто. Отдали честь по-здешнему, прикладывая сжатый кулак к груди. Видимо, прекрасно знали альбиноса в лицо.

Слава предкам, резать мекающую скотину мне не поручил. Сам прекрасно справился. Видно огромный опыт. Завалил с одного удара, она и дернуться не успела. И повторилось прошлое происшествие, когда мясо уходит в камень. Вблизи смотрелось еще более впечатляюще. Пока мы исполняли обряд, во дворе собралась поглазеть небольшая толпа, включая подавшую после убиения несчастной животины кувшин с водой Энану девочку-альбиноску Гвин. Полила ему на руки. Потом та самая девица-корова приволокла самый натуральный поднос с двумя кубками обычной воды из колодца. Это мы выпили, завершая по традиции поход. Тут определенно присутствовала некая тонкость. Сам лэрд встречать не вышел, как и его жена. Что-то это означало, ясное местным, но не мне. С другой стороны, от дома не отказывают, девушка родич, пусть и младший.

Видимо, торжественная часть закончилась, потому что альбиносы отдельной компанией удалились в дом, а ко мне подскочила Таня с радостным визгом, обнимая. Соскучилась неподдельно. Мы с ней частенько переругиваемся из-за разного понимания окружающей обстановки и роли женщины, однако всерьез не гавкались. Отношения вполне дружеские, без малейшей сексуальной подкладки. Не знаю, что у нее в голове, но мне перед отъездом прислали служанку. Формы вполне нормальные, зато лицо все в оспинах. Не уродка, но смотреть там не на что. Зато, как призналась, не пристают мужики. Разве в пьяном виде. Боргу это вполне устраивает. Опыт прежнего общения в постели с мужиками ей не особо понравился. Хочется верить, что я оказался на высоте, иначе с какой стати такие откровения.

– Я теперь в комнатах почти не бываю, – говорила Таня на ходу по-русски, когда вручил коняшку с ослиной головой Киму с огромным облегчением. Характер у нее соответствовал предку, и надоело воспитывать, тем более что и помогало мало. – Даже по ночам не всегда.

Тянуло за язык отмочить насчет ее занятий в темноте, но это уже перебор и хамство вместо юмора.

– Кстати, парня своего забери. Он все равно вечно пропадал на тренировочной площадке с дружинниками, и с какой стати его еще и кормить за это?

– О! – не выдерживаю. – Прорвалась кровь папочки-миллионера. На рабочем человеке сэкономить пару грошей.

– Не нужна мне охрана, – надувшись, сказала девушка.

– Шучу, не обижайся. Иногда язык болтает прежде мозгов.

Что хорошо, она отходчивая и зла не держит. Правда, и сама иной раз может нечто отмочить.

– А я – нет. Постоянно в лечебнице. Если никто не заявился, мы с Гвин занимаемся магией. Но обычно всегда несколько человек. Кто в крепости живет, могут прийти с поломанной рукой или загноившимся пальцем, но живущие в долине сюда приезжают только с чем-то серьезным. Роды обычно дома, а с остальным тянут до последнего момента. Привозят уже полумертвых, и хорошо с аппендицитом, а то и опухоли. Резать они толком не умеют, хотя есть свои способы лечения и иногда помогает. А так все что угодно случается, даже бешенство.

– А что, они и такое лечат?

– Я – лечу, – сказано свысока. – Метод Пастера для здешних достижим, как и создание некоторых вакцин. Выделить возбудителя не получилось, не те условия и оборудование, хотя стеклодувы здесь работать умеют, но спасти двоих смогла!

– Неплохо, – искренне говорю. Если правильно помню, до девятнадцатого века было неизлечимо.