Выбор оружия - [26]

Фрир смотрит, пули взлетают и ныряют вниз, обдавая его дождем осколков камня и земляных брызг. И снова вскакивает — где-то у горла неистово стучит кровь, — видит, как грузовик подходит к впадине, где сидит Тек, словно знает, что там враг, и хочет его уничтожить. Но тут из листвы сверху вырывается свирепая пулеметная очередь, непрерывным потоком, с автоматической яростью, словно дерзко взяв на себя всю тяжесть атаки, она бьет и бьет, с треском осыпая дорогу впереди и позади машины.

Грузовик на ходу опрокидывается, из кузова сыплются люди, он лежит на боку, и переднее колесо продолжает вращаться. Пулемет наверху уже замолк, но с другой стороны дороги раздается одиночный ружейный выстрел.

Фрир встает во весь рост, прижимает к плечу ружье и стреляет прямо в клубок копошащихся возле опрокинутой машины тел. Одному из солдат удается освободиться, он вскакивает и пускается наутек. Фрир прицеливается и стреляет, разрывная пуля со свистом режет воздух и, сплющившись об асфальт, отскакивает рикошетом. Он снова стреляет, целится более тщательно, но в ответ лишь сухо щелкает курок.

Кирин и Анг тоже стреляют с другой стороны дороги, солдат с криком улепётывает, словно ноги сами несут его вниз под уклон, а Фрир торопливо выхватывает из кармана новую обойму и вставляет в автомат. Бегущий вдруг падает на колени, точно кто-то сильно толкнул его сзади. Потом снова встает и, спотыкаясь, зигзагами, с воплем бежит по дороге.

Все это заняло не более минуты — у Фрира еще не перестало покалывать ноги, затекшие от долгого лежания скрючившись. Он подобрал флягу и рюкзак, схватил ружье, шагнул через край обрыва, и его сразу понесло вниз, на дно, он скользил, откинувшись назад, стараясь удержаться на ногах.

Трое солдат, вывалившихся из кузова, так и остались лежать в неудобных позах. Пока он глядел на них, тяжело дыша, подбежали Анг с Кирином.

— Наверное, слышно было в самом Кхангту, — сказал Фрир. — Надо убираться отсюда.

— А что ты думаешь делать с тем, что удрал? — спросил Анг.

— Да ничего. Бог с ним. Анг обогнул грузовик.

— Мэтт, иди-ка сюда. Кажется, тут кто-то еще жив.

Фрир подошел к нему, обойдя непристойно выставленное напоказ днище машины, и подтянулся на руках, чтобы заглянуть в окно. Безобразный хаос рук и ног, вперемежку с обломками рулевого управления… И чья-то слабо шевелящаяся рука.

— Эти нам не опасны.

Он хотел было спрыгнуть вниз, но Анг остановил его, покачал головой и указал на кобуру у бедра Фрира. Вот оно что! Анг хочет проверить, сумеет ли он хладнокровно прикончить одного из своих соплеменников. Словно ему не наплевать, какого цвета кожа у солдата! Но, видит бог, этого он не сделает. Фрир продолжал спускаться.

Анг снова покачал головой, в лице — холодное упорство:

— Ну!

Нельзя стоять здесь на дороге и препираться. Яростно проклиная Анга в душе, Фрир отстегнул кобуру. Револьвер дважды толкнулся в ладонь, дважды, после каждого выстрела, дернулась голова сержанта, и кабина наполнилась едкой пороховой вонью. Фрир вспомнил, что ему нужны часы, и долго шарил через окно, пока не нашел запястье и не отстегнул ремешок. Затем, сверкнув глазами на Анга, соскочил наземь.

Наверху послышался шорох — это спустился Тек. Анг ногой перевернул одного из лежащих и вытащил из-под него пулемет.

— На, — сказал он Теку.

— Мне б его минуту назад, — широко ухмыльнулся Тек, — и тот парень не ушел бы.

— А где Тину? — спросил Кирин.

— Ему далеко идти; но, черт возьми, он уже должен быть здесь.

Все посмотрели наверх и увидели, что мальчик с трудом, неверными шагами сходит вниз, волоча за собой ружье. Видя, что его заметили, он бросил ружье и очень осторожно сел на землю.

Взлетев вверх по диагонали, Фрир увидел, что Тину сидит, поджав ноги, и держится за плечо, а меж пальцев у него медленно сочится кровь.

Мальчик смотрел на Фрира, покачивая головой.

— Господи!

В глазах его стояли слезы. Он открыл рот, но не мог выговорить ни слова. Потом губы шевельнулись, и Фрир едва уловил слабое «простите».

— Господи, при чем тут ты? Дай-ка взглянуть. Пуля прошла навылет через плечо. Трудно сказать, задет ли сустав.

— Не очень-то удачно. Зажми покрепче рану. Я понесу тебя.

— Ружье! — пробормотал мальчик.

— Черт с ним! Пошли.

Фрир подхватил его на руки, тяжело ступая, спустился на дорогу и положил в траву у обочины.

Кирин уже ждал с бинтами, которые заранее вынул из рюкзака. Он оторвал рукав сорочки Тину и сделал тугую повязку, пока Тек придерживал вату спереди и на спине.

— Ради бога, скорее! — приказал Фрир. Но потом, умерив нетерпение, наклонился, достал сигарету из кармана Тину и сунул в его размякшие губы. Но Тину, видно, был без сознания.

— Как это он умудрился, бедняга? — Тек встал. — Похоже, что заметил одинокую шальную пулю и кинулся ей навстречу.

Анг собрал в кучу оружие, их собственное и солдатское; все, что они не могли взять с собой, он методично разбивал об асфальт и забрасывал в высокую траву ближнего кювета. Затем подождал, пока Кирин сделает два последних витка в повязке, и холодно заметил:

— Эта кровь только подстегнет их решимость преследовать нас. Они поймут, что, имея на руках раненого, мы далеко не уйдем. Это было последней каплей: только что его вынудили застрелить сержанта, и Фрир уже не владел собой. — Если бы они не ранили парня, — заорал он, — ты бы мог заставить меня сделать это, чтобы навести их на наш след! Анг с удивлением посмотрел на него. Потом понял, почему у Фрира вырвались эти слова, и указал пальцем в ту сторону, куда забросил сломанное ружье: — Мы, как правило, не оставляем ничего, что может быть использовано против наших товарищей. Значит, дело было только в этом! И тут вовсе не было ловушки, специально подстроенной для него. Но все равно извиняться он не намерен.