Выбор дракона - [9]

— Я так и знал, что ты решишь попытать счастье, — серьезный взгляд туда, где за деревянной преградой полыхало Снежное пламя и мимолетная усмешка. То ли над девушкой, то ли над собой. — Но, как я тебе уже говорил вчера, наш срок — это год. И потом мы оба будем свободны.

Свободны… Какое странное слово. Обстоятельства, семья, долг, общественность — и это свобода?

Свобода — это необремененность, а об том Оливии оставалось только мечтать. Хотя бы начать с того, чтобы избавиться от печатей, но и тут сплошное разочарование.

— Год — это так долго! Должны быть другие способы, — Оливия нервно теребила прядь светлых волос.

Рокаэль проследил взглядом за движением девушки, и хотел было ответить, но тут из поворота показался Сандар, и, кивнув им, позвал рукой за собой.

* * *

Холодный пол, ослепительно чистый и скользкий, как кожа змеи, постарался продлить скольжение мужчины. Гостеприимный для своих детей — снежных драконов, Маркелю он казался чужеродным.

Синие лепестки пламени танцевали в издевке, а плоть огненного дракона взывала к мщению. Вскочив на ноги, Маркель терзал дверь, пытаясь выйти в коридор к врагу, желая порвать его на части и развеять чешуйки по ветру. Он хотел обернуться, но Снежное пламя вспыхнуло кобальтом искр под потолок и взревело.

Взревел и мужчина. Все бесило его, выводило из себя и, казалось, ополчилось против. Чем он прогневал небеса? — этот вопрос то и дело он задавал сам себе.

Это его невеста! Глаза, волосы, губы и даже колени — всё это еще вчера было под его ладонями. Доступно ему одному. А теперь это принадлежало другому!

Бриджит! Это она затуманила его сознание, и он не видел, что происходит перед самым его носом! А, может, Оливия уже давно отдала себя этой снежной ящерице?

Полуобернувшись в дракона, он с ревом выдохнул алое пламя в Снежное и замер, осознав, что натворил. На что отчаялся.

Волшебны огонь, на мгновение практически потухший, затаившийся в виде маленького пламени свечи, замер. Секунды ожидания, и зал целиком заполняет Снежное пламя, вынося двери и окна, швыряя огненного дракона в противоположную стену коридора.

По одежде мужчины бежали синие языки пламени, покалывая кожу Маркеля. Стаскивая с себя одежду, он поблагодарил Создателя за то, что сохранил ему жизнь. Так беспечен мужчина больше не будет.

Мужчина удалялся, а Снежное пламя восстанавливало окна и двери, удовлетворенно шипя на своем языке. Не потревожив покой жителей и гостей замка, волшебный огонь снова доказал, что своих детей он будет защищать всегда.

* * *

Приемный кабинет Сандара был непривычно захламлен. Из‑за подготовки праздника дочери, такого неожиданного и такого приятного, всю неделю замок стоял на ушах. Даже пыль протереть прислуге некогда было — все начищали парадные входы, банкетные залы и заново золотили перила.

В быту магия драконами не использовалась. Не из‑за того, что у них не было нужных навыков, а из‑за того, что магия, при такой бессмысленной трате, уходила из драконов безвозвратно. Тратя её на превращения и полет, драконы не могли позволить себе мыть магией полы. Для этого существовала прислуга.

Заняв привычное место во главе прямоугольного стола, Сандар внимательно смотрел на стоявших перед ним мужчину и девушку. Язык не поворачивался назвать дочь женщиной, не из‑за внешних данных, нет — нет. А из‑за отцовского сердца!

Его Лив замужем! Кто бы мог подумать! Да еще за Рокаэлем!

Нет, Снежное пламя и, правда, живет своей жизнью. А что этот Маркель? Соединен печатями с какой‑то брюнеткой?

Нет, он не дурак, что бы не заметить за вчерашний вечер, что эта парочка в более чем близких отношениях. Но как же все неожиданно повернулось!

Связи с огненными, скорее всего, станут натянутыми, а Сандар так надеялся скрепить их браком. Но на все воля Создателя.

Подняв взор на присевших по разные стороны стола Оливию и Рокаэля, мужчина подумал, что эта парочка упрямей, чем он думал. Отсутствующий взгляд наставника дочери, который для себя все сам уже решил, и полный надежды на спасение — Оливии.

Да, им обоим придется тяжело, как бы все не закончилось.

— Лив, год есть год. От него не убежишь, не спрячешься за тренировками. Год возьмет свое, — пытался втолковать отец дочери. Говорить более прямо у него не получалось. С кем угодно, но только не с Лив. Черствый по натуре, с ней он был как размокший сухарик. Мужчине казалось, что дочь вила из него веревки.

Но дочери казалось по — другому. Ну почему, почему отец не может отойти от своего свода правил ради неё, единственной дочери? Должен быть выход.

Оливия так надеялась на него. Вера в отца была непоколебима, так же, как и уверенность, что он все же что‑нибудь да придумает. Возможно не сразу, но обязательно.

Подбадривая так себя, Оливия сидела за столом и постукивала кончиками пальцев по поверхности.

'Сейчас бы на тренировку, окунуться с головой, выплеснуть всё напряжение из себя' — тело девушки от таких мыслей готово было выпрыгнуть в окно и помчаться по саду, туда, где за стройными рядами деревьев находился полигон.

Но девушка сидела на месте, прилипшая к стулу из уважения к отцу. А Рокаэль в это время был далеко…