Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора - [71]

Нам нужна система профессиональных стажировок для таких молодых и искренне заинтересованных людей, как вы. Чтобы можно было легко определить, какие консультации вам не стоит посещать, и, конечно же, пациенты должны быть полностью информированы и согласны. Но даже в этих рамках существует возможность почувствовать настоящий вкус нашей работы, и это было бы куда лучше, чем учиться у молодых врачей или смотреть телесериалы.

Порыв ледяного ветра развеял мои грезы. Мы остановились на унылом склоне холма, хрипло каркали вороны, тварь из Черной лагуны резалась в карты со страховым агентом, а высоко над головой американский бомбардировщик выбрасывал продукты, которых хватило бы на небольшой рюкзак. Все эти предзнаменования были плохими. Конечно же, банка бобов упала вниз, как бомба, почти обезглавив мою лошадь, и студентка стала какой-то чудной. Она трижды обошла вокруг меня, ее глаза сверкали, волосы развевались, и она невпопад декламировала обидный стих.

— «Все кричали: Прекрасная Дама без любви залучила тебя», — она ликовала, потом превратилась в химеру, затем в горгону, потом снова в девушку (теперь ее волосы стали вполне себе вьющимися), а затем продолжала: — И я по-прежнему думаю о стоматологии, если вы не возражаете, безо всех этих ужасных дорогих и бессмысленных экзаменов.

— Ладно, — ответил я, сгрузив ее с лошади, и, упав, она спугнула белку с орехом наперевес. — В таком случае вы свободны.

Ищите героя внутри себя… BMJ, 24 марта 2010 г.

— Мне нравится запах напроксена поутру, — сказал поседевший инвалид, глядя на пламя и по невнимательности проболтавшись о своей работе консультантом-фармацевтом. — Запахи… экономии и бендрофлуметиазид, — продолжил он бессмысленную трепотню, — это дешево. И вообще, как раз тот препарат, который приняли бы дикие коммунисты. АПФ, ВМ[167] — это более по-американски.

Подбежал еще один пожарный.

— На первом этаже застряли люди, — приподнято крикнул он мне. — Но туда нельзя, это слишком опасно, вы рискуете своей жизнью.

— Да, конечно, без проблем, — сказал я. — Есть рекомендации Национальной службы здравоохранения, и я не могу их нарушить. Там четко сформулировано, что в случае пожара нужно всегда следовать советам специалистов. Я просто подожду здесь, пока вы, ребята, ставите оцепление, выламываете двери топориками, заводите шланги и лестницы, ведете себя как мачо, позируете обнаженными для благотворительных календарей и, ну вы понимаете, делаете свое дело.

Этот ответ, похоже, несколько смутил пожарных.

На какое-то время растерявшись, они смотрели то на меня, то на огонь, то на меня.

— Даже не думай об этом, — сказал первый, храбро предприняв еще одну попытку. — Это старый деревянный дом, в подвале стоит бочка масла, крыша неустойчива и может в любой момент обвалиться, а лестница горит, и ступени могут не выдержать вашего веса. Это смертельная ловушка.

Зеваки уже сто раз видели такое по телевизору, поэтому знали, как реагировать.

— Не ходи туда, безумец, — кричали они, — ты просто погибнешь, это сумасшествие, живым не выберешься!

Чувство ожидания одновременно душило, казалось благородным обязательством и все такое. В конце концов я сломался, «за мыльным славы пузырем готовый влезть в самое орудия жерло»[168], штурмовал входную дверь, помчался вверх по лестнице, взваливая все попадавшиеся по пути тела на плечи и ненадолго задерживаясь, только чтобы проверить в зеркале прическу.

— На мгновение я подумал, что у нас проблемы, — невозмутимо сказал я, а затем выпрыгнул из окна — после того, как обеспечил всем необходимым подвернувшегося под руку ребенка (для театральных целей), взятого у какого-то прохожего. Толпа пришла в восторг, и я передал ребенка теневому агентству по усыновлению «Американский христианин», осторожно взяв деньги.

— Позаботьтесь о маленьком тельце, — сказал я, к этому моменту полностью поглощенный стереотипом (и впечатленный гонораром). — Мне нужно вернуться, там могут быть и другие малютки.

Помогать шерифу — мечта любого мужчины… BMJ, 14 февраля 1998 г.

Как бы я хотел быть врачом на Диком Западе! Вот это жизнь так жизнь! У меня был бы милый маленький домик с белым забором из штакетника, меня уважали бы трудолюбивые радушные горожане. Поездки на пикники, танцы в сельском клубе, вечеринки с финальными драками, охота за скальпами с Джоном Уэйном и т. д. и т. п.

Что уж говорить об изюминках этого опыта. Гражданский отряд помощников шерифа — самый яркий опыт мужских взаимоотношений. Только представьте себе: скучаю я своем кабинете, а тут вбегает шериф: «Док, банк грабанули!»

Я бы рванул туда, как лягушка с раскаленной сковородки, видя, что мои приятели уже сидят в седлах, и меня просто затрясло бы от перспективы несколько дней тусоваться с парнями. Затем была бы короткая торжественная пауза, когда мы давали бы присягу шерифу, став его помощниками, прикрепляли значки, и кто-то наверняка бы закричал «Йиппи-кай-эй», и мы скакали бы галопом в обязательном облаке пыли, а если она была бы мокрой и грязной, каждый из нас должен был принести свою пыль, сухую. И волосы на теле буйно росли бы, даже пока мы ехали.